Спрятавшись за ширму, я переоделась в то, что оставил для меня
кузнец. Судя по всему, это были его детские вещи – короткие, до
икр, холщовые штаны и светлая, слегка потертая рубашка грубого
льна.
– Мальчишка! – ахнула старушка, наблюдая мое появление в новом
образе, – вот это да…
– Только это большой секрет, – подмигнула я, усаживаясь за стол
и подвигая к себе тарелку с горячей кашей. Но не успела я донести
до рта и первой ложки, как дверь распахнулась, с грохотом
ударившись о стену. Оттуда показался бледный, как полотно Эжен.
Быстро войдя внутрь, он захлопнул за собой дверь, бухнул на стол
крынку с молоком, и глухо выдохнул:
– Здесь Снежные!
4.3
Я застыла, словно вкопанная. В голове же, наоборот, судорожно
заметались заполошные мысли, переплетаясь в один сумбурный клубок:
Снежные! Здесь!! Что делать? Бежать! Но куда??
Мать Эжена спохватилась первой.
– Прячься в подвал!
– Нет, – тут же возразил кузнец. – Найдут. – Задумавшись на
несколько томительных секунд, он вдруг поднял голову: – самое
лучшее место для пряток обычно…
– На виду! – выдохнула я.
Тот серьёзно кивнул.
Мы оба вспомнили один памятный момент из прошлой жизни, когда
маленькая я, в очередной раз нашкодив, пряталась от заслуженного
возмездия, сидя на старом дубе посреди двора и любовалась оттуда на
макушки встревоженно искавших меня людей. А кузнец, наблюдая всю
эту картину от дверей конюшни, хохотал как ненормальный…
– Оставаться в доме нельзя, они ходят по избам и… обнюхивают
их.
Поняв, что к чему, я мигом вылезла из-за стола, поспешно обулась
и накинула плащ. Взгляд Эжена упёрся в мою бывшую косу в руках
матери. Он забрал её, и пару секунд подержав в слегка подрагивающих
пальцах, резко швырнул в камин.
Мы вышли из дома, и зашагали в сторону кузницы.
Ярмарка располагалась совсем недалеко, за невысоким забором
возле самого тракта, и хорошо просматривалась с нашего
местоположения. Я видела множество ярко раскрашенных передвижных
лотков-кибиток с разнообразными товарами от штанов и кренделей до
посуды и веников. Толпы любопытного народа в хаотичном движении
шумно и деловито сновали от одного интересного прилавка к другому,
крича, торгуясь и размахивая руками. Я с тоской глядела на это
праздничное великолепие. Эх, а здорово было бы прогуляться по
рядам, поглазеть на яркие товары, купить себе кренделёк с маком… Но
Шейн испортил мне и это удовольствие.