Несмотря на обещание, силуэт сына и не думал никуда исчезать.
Напротив – Фрею чудилось, будто Шейн что-то кричит ему, как
будто…
Предупреждает?
Стоило Фрею об этом подумать, как нить, привязанная к запястью,
резко дёрнулась.
Фрей скинул петлю с запястья и открыл глаза. Он не шевелился:
кто бы ни подобрался к месту его ночлега, выдавать себя раньше
времени Фрей не собирался.
На первый взгляд, в лесу ничего не изменилось: не было слышно
никаких шагов, не хрустнула ни одна ветка. Умиротворяющий шелест
листвы был единственным звуком, распространяющимся в окружающем
пространстве. Глаза Фрея забегали по округе, тщетно пытаясь
различить приближающийся силуэт в ночной темноте.
Кто бы ни наведался в его лагерь, он прятался слишком хорошо,
чтобы Фрей мог его рассмотреть. Если бы не предусмотрительно
натянутая нить, случайно задетая гостем, скорее всего, Фрей и вовсе
бы не понял, что он находится здесь не один.
Внутреннее напряжение выросло до предела. Фрей сжался, словно
пружина, и медленно, стараясь двигаться как можно более незаметно,
опустил голову вниз, рассматривая пространство перед своими ногами.
Кусты на краю поляны колыхались в такт лёгким порывам ветра,
обманчиво убаюкивая обострившееся внимание. Фрей почти поверил, что
там никого нет, когда куст вдруг дёрнулся в другую, противоположную
от ветра сторону, пропуская на поляну неестественно большую чёрную
тень.
Волк, слишком крупный, чтобы оказаться обычным лесным хищником,
плавно шагнул в сторону ручья. Угольный нос на широкой усатой морде
несколько раз шевельнулся, как живой, раздувая широкие бездны
ноздрей и вынюхивая жертву. Определив источник запаха, волк
повернул мохнатую голову к лежащему на земле человеку.
Фрей не шевельнулся. Его положение не позволяло быстро вскочить
на ноги: стоило ему резко дёрнуться, как хищник, несомненно,
привыкший охотиться в темноте, тут же набросился бы на него
набросился. Чтобы не провоцировать явно демоническое животное, Фрей
не смотрел в красные, налитые кровью глаза зверя, сосредоточившись
исключительно на широких, будто лопаты, лапах, чьи внушительные
когти оставляли глубокие следы на земле.
Волк сделал первый шаг в сторону Фрея. Затем – ещё один.
Несмотря на близость жертвы, хищник явно не торопился. Он
передвигался осторожно, обнюхивая воздух и медленно приближаясь к
Фрею. Обычный зверь наверняка бы зарычал, предчувствуя скорый ужин,
но волк не издавал ни звука, и это пугало куда сильнее любого, даже
самого громкого рыка.