Аккуратно огибая лужи, я
перешла на другую сторону дороги, и вскоре оказалась перед нужной
мне дверью, над которой висела массивная и добротная вывеска «Сонг
и сыновья». Как раз чёрная, с золотыми витиеватыми буквами и
вензелями по контуру. Линда была бы в восторге,
наверное.
Выглядело это, на мой взгляд,
исключительно помпезно и, в равной степени, траурно, сразу же
наводя на мысли о ритуальных услугах.
Напротив дверей, на узком
парковочном месте, стоял роскошный «кадиллак» семьдесят пятой
серии. Дорогое авто, престижное... Возможно, именно о нём и
упоминала миссис Сонг, когда сказала, что машина её супруга
осталась припаркована у работы.
За стеклом маячила
неприветливая табличка «Закрыто». Само собой, не от руки
написанная, а из крепкого пластика с глянцево блестящими
выдавленными буквами. Недешёвая.
Я опустила взгляд на наручные
часы и тихо хмыкнула — пять-тридцать пять. Стоило узнать часы
работы раньше, хотя-я...
На окнах конторы были закрыты
жалюзи, но сквозь стекло двери я отчётливо видела свет настольной
лампы в глубине помещения. Значит, кто-то из работников остался.
Возможно, тот самый Гилберт, о котором говорила Эбигейл? Впрочем,
мне и секретарша бы подошла. Или охранник.
Решительно взявшись за ручку,
мокрый металл которой неприятно охолодил пальцы, я потянула дверь
на себя, и та спокойно подалась навстречу, под аккомпанемент
мелодичного колокольчика. Конечно, куда же без этого.
Может и себе такой повесить?
Хотя я с ума сойду с беготнёй Линды вверх-вниз, и этим постоянным
трезвоном.
— Добрый вечер, —
поздоровалась я с темнотой, посетовав на то, что не додумалась
прикрыть глаза, входя внутрь — чтобы не так сильно
ослепнуть.
— И вам того же, — из
полумрака раздался развязный баритон, в котором отчётливо слышались
насмешливые нотки.
Интересно, это манера такая,
или обладателя голоса что-то действительно рассмешило?
Я моргнула несколько раз,
чтобы быстрее адаптироваться к освещению, в чём мне немало
способствовала лампа, прикрытая зелёным пластиковым абажуром —
сестра-близнец той, что стояла у меня на столе.
Слева от входа, за небольшим,
буквально по пояс высотой, заграждением, располагалось шесть
столов, на которых стояли пишущие машинки — надёжные «ремингтоны»,
аккуратными стопками лежали какие-то бумаги, папки и канцелярские
принадлежности. Видимо, здесь работали подчинённые
Сонга.