Луч
вечернего солнца коснулся картины. И в её глубине зародилось
странное красное свечение. Повинуясь тайным силам туман,
окутывающий «Летучий Голландец», растёкся по серым волнам. Во
внезапно очистившемся воздухе мачты, рангоуты и оборванные паруса
приобрели чёткость. В какой-то момент показалось, что корабль
покачнулся.
Александр как завороженный смотрел на игру
красок и не смел отвести глаз. До тех пор, пока не почувствовал
лёгкой холодок вдоль позвоночника. Следом накатило неприятное
ощущение напряжения. Будто кто-то сверлил взглядом. Александр
медленно обернулся.
Неясный силуэт промелькнул в проёме двери и
исчез.
Торва словно пнули. Он, как ошпаренный,
метнулся к письменному столу, схватил нож для резки бумаги, при
этом зацепив чашку и неудачно уронив её, а после нырнул в нишу
между книжным шкафом и высокой тумбой, занятой супернавороченной
аудиосистемой.
И
повисла тишина.
Александр знал, что нож не поможет. Понимал,
что игры с полицией обычно заканчиваются на редкость плохо.
Программа защиты свидетелей в подобных случаях не работает, а вот
уничтожения — да. А если он ошибся, и его преследует преступный
синдикат?
Запоздало хрустнула упавшая чашка и
рассыпалась на мелкие куски, заставив Александра вздрогнуть.
Осторожные шаги послышались словно из глубины Преисподней. По телу
прошла волна невыносимого жара, сменившаяся ледяным холодом. Что-то
скрипнуло. И снова всё стихло.
Александр медленно выдохнул скопившийся в
лёгких воздух. Стало легче. В голове начала появляться привычная
ясность. Только страх не уходил. Напротив, он усиливался и
душил.
Солнце пролилось через окно кровавой рекой и
потекло к стене, на которой висела картина. Его лучи странным
образом обогнули разбитую чашку, не отметив даже крохотным мазком.
Но это была не единственная странность в течении. В нём расцветали
алые цветы, казавшиеся шуткой света и рисунка на
паркете.
Александр попытался успокоить разбушевавшиеся
ощущения.
«Так, я ничего не нарушил. Просто оказался не
в том месте не в то время. Сейчас выйду, осмотрюсь, а после соберу
вещи и...»
Взгляд непроизвольно потянулся за рекой и
остановился на «Летучем Голландце».
Мысли разом пропали.
Он
чётко увидел отражение лица, обрамлённого золотисто-медными
волосами. Взгляд глаз застыл на Александре. Они не выражали
абсолютно ничего, были мертвыми. И от этого становилось не по
себе.