Прикомандированный к штабу группы фон Шольца обер-квартирмейстер
Второй Армии генерал Эрих Люндендорф скакал в сопровождении денщика
к деревне Мелен, в которой должен был находиться штаб четырнадцатой
пехотной бригады. Донесения, поступившие из этого штаба, оказались
столь невнятными и путанными, что Эриху не стоило большого труда
уговорить фон Штольца и оправиться туда с инспекцией. К тому же
одна из резервных колонн явно заблудилась. Люндендорф собирался по
дороге в четырнадцатую бригады найти ее и отправить в нужном
направлении. Ему, сыну фермера, лишь благодаря собственному
трудолюбию и упорству сумевшему прорваться в ряды офицеров
Генерального Штаба, требовалось срочно отличиться. А это, как
понимал любой умный офицер, проще всего было именно в бою. Колонну
они нашли быстро и оставив с ней адъютанта, отправились дальше. У
въезда в деревню они встретили стоящего вместе с часовыми денщика
командира четырнадцатой бригады, генерала фон Вюссова, держащего
под уздцы оседланного коня. Из разговора с ним выяснилось, что
генерал лично возглавил атаку ганноверцев и погиб.
Вот тут Эрих понял, что это его шанс. Быстро добравшись до
штаба, он принял командование бригадой. Быстро оценил обстановку по
карте, приказал наступать через слабо прикрытый, судя по имеющимся
сведениям, промежуток между фортами Флерон и д'Эвенье.
Впереди шли роты Магдебургского полка, понесшего во время
дневных атак минимальные потери. Люндендорф отправился в бой вместе
с ним, приказав бригадному адъютанту следовать в авангарде, вместе
со сто шестьдесят пятым полком. Посередине между колоннами пехоты
ехали четыре легкие гаубицы батареи, приданной бригаде для
поддержки атаки. Конечно, по штату военного времени полагалось
иметь шесть орудий, но батарея, как и прочие части армейской группы
отправилась в поход неотмобилизованной.
Сбив не ожидавшее ночной атаки бельгийское охранение, немцы
несколькими ротными колоннами промаршировали в нескольких сот
метрах от форта д'Эвенье. Гарнизон которого не сразу среагировал на
столь наглую выходку немцев. К тому же германские колонны оказались
в мертвой зоне всей тяжелой артиллерии форта. И только пара
пятидесятисемимиллимеровок успела обстрелять колонны шрапнелью. Но
очень неточно, снаряды рвались перелетами и шранель лишь впустую
рыхлила землю. Пушки форта Флерон, удаленного на два километра от
места атаки, огня не открыли потому что капитан-командант форта
Мезон еще вечером приказал стрелять только по явно различимым
целям. А в ночной темноте такие цели обнаружить сразу не удалось.
Наблюбдательная вышка и прожектор на ней еще днем были повреждены
попаданиями нескольких стопятимиллиметровых гранат и починить эти
повреждения не успели.