Еще и парик сверху.
Примерил… непривычно, когда вокруг
головы столько волосьев мотается, но…
Тут еще слуги подтащили большое
(целых полметра в высоту!) зеркало, так что я смог оценить как буду
смотреться.
Повертелся вправо, влево… Нормально!
Повоюем!
Заимодавцев я встретил, сидя за
мощным двухтумбовым боярским столом.
Прежде кабинет хозяина выглядел
скорее конторой, я же постарался сделать из него этакое мрачное
вместилище темной силы.
Для стола спешно соорудили
полуметровый постамент с тем, чтобы каждый, кто перед ним стоит,
чувствовал себя как бы в яме.
Стены закрыли коврами мрачной
расцветки, а у себя за головой я лично закрепил две зловещего вида
сабли. (Корячился долго, так как предполагалось, что оружие
фиксируется надежно, и в то же время должно освобождаться одним
движением).
Сам, одетый в старинный бархат и
нахлобученный на лоб парик, сидел в кресле с высокой спинкой, и изо
всех сил старался походить на темного властелина. Единственно, что
напрягало – под старинной сбруей я страшно потел. Опасался, что от
стекающего пота клейстер размякнет, и у меня отвалятся усы, но пока
все вроде бы держалось.
Впрочем, в любом случае разговор
затягивать не следовало. Контрагентов нужно давить, пока они
ошеломлены.
Усаженные на низкие стулья,
заимодавцы не сразу решились приступить к делу. Проход по коридорам
усадьбы, в которых они созерцали жуткого вида мужиков с топорами за
поясом, настраивал их на то, чтобы вести беседу аккуратно. С
максимальной вежливостью.
Я молча выслушал претензии после чего
махнул Осипу и дал ему знак зачитать Меморандум (именно так, с
большой буквы) об уплате долгов.
Там заявлялось, что все кредиты будут
погашены в течение трех лет (тут от посетителей раздался было
протестующий писк, но я сверкнул глазами и потянулся, как бы
ненароком приблизив руки к рукояткам сабель).
– В течение трех лет, – повторил
Осип, и на этот раз возражений не последовало.
Далее он огласил график, согласно
которому каждому из заинтересованных лиц будут поступать взносы.
(Список мы сочиняли почти всю ночь, стараясь учесть и величину
долга и значимость человека, у которого деньги взяты. Понятно, что
предпочтение отдавали знати, а всяких там мещанишек оттеснили в
самый конец).
По поводу величины взносов и сроков
погашения тоже возникли было переговоры, но в основном между самими
заимодавцами. Это меня устраивало - пусть сколько угодно собачатся
о том, кто будет первым, а кто обождет, лишь бы меня прогнуть не
пытались.