А я вот сегодня покупал людей и прямо
скажу: не понравилось.
Если постоянно этим заниматься,
свихнуться можно. Слишком большая нагрузка на психику.
Ощутил себя этаким Шиндлером из
оскароносного голливудского блокбастера. Там главный герой старался
как можно больше людей выкупить из лагеря смерти. Но был ограничен
в финансах и вынужден мучительно выбирать кого спасти, кто
останется в лапах палачей.
Как и ему, мне хотелось выкупить
всех. Потом поселить где-нибудь в именье…
На фиг. У меня земли недостаточно,
чтобы всех прокормить. И вообще, я - банкрот. Дай Бог свое-то
сохранить, а чтобы за все российское крестьянство думать, это в
цари надо пробиваться.
Не осилю.
Следующее утро началось с визита
батюшки.
Но не моего поместного, а городского.
Не знаю, как правильно называется его должность, но это был главный
поп в нашем уезде. И уже по его сытой физиономии, шелковой рясе и
массивному золотому кресту на… ну, скажем на груди…. было понятно,
что данный иерарх - очень большой начальник.
Естественно, приняли его со всем
почетом. Ксения Александровна, подавая мне пример, скромно подошла
под благословление, подвела деток, которых батюшка милостиво
перекрестил.
Приглядевшись, как надо действовать,
подошел и я. Склонил голову, принял крестное знамение… словом, не
опозорился незнанием ритуала.
Милостиво разделив с нами трапезу,
благочинный дал понять, что у него ко мне дело.
Ладно. Церковникам отказывать нельзя,
так что я пригласил городского батюшку в кабинет.
И там он мне выдал!
Оказывается мой поместный священник –
раскольник и еретик!
Службу ведет по старому обряду, чем
вводит свою паству в грех. Причем тяжкий.
Еще на Московском соборе 1656 года
старообрядцы были преданы анафеме!
Далее на меня обрушили водопад
церковных терминов, которые должны были продемонстрировать глубину
грехопадения моего священника. Я только моргал, когда иерарх, тыкая
в меня пальцем, произносил страшные слова типа «монофизитство»,
«количество просфор на проскомидии», «сугубая аллилуйя», «крещение
посолонь» и тому подобное.
Не уверен, что правильно запомнил все
эти обвинения, но стало ясно, что над моим поместным батюшкой
нависла нешуточная угроза.
Улучив момент, когда городской поп,
утомившись сделал паузу, я встал с самым решительным видом.
– Все понял. Разберусь. Будут приняты
жесткие меры.