Положив прибор для подкожных рисунков
на левитирующий прямоугольный столик с подсвечивающимися контурами,
Селеста ненадолго отлучилась в примыкающее помещение. Пока она шла,
все ее действия были повторены и зациклены на голографическом
интерфейсе стен.
Вернувшись, Селеста передала
Мистикорну несколько спрессованных доз матового розового порошка в
прозрачной оболочке.
— Что бы мы без тебя делали, Леста, —
Мистикорн чуть отодвинулся, потому что подруга все время норовилась
задеть его локтем, продолжая с невозмутимым видом насыщать кожу
клиентки нанокраской.
Техника Селесты не оставляла никаких
сомнений в ее профессионализме, потому что рисунок получался
поистине завораживающим и в то же время дерзким.
Тем временем Мистикорн, Альгети и
остальные переместились на три других левитрона, репульсирующих с
разных сторон от прозрачной плоскости стола. Рядом беспробудным
сном спала какая-то молоденькая титавинка в обнимку с терранцем,
оба были полностью обнаженными.
Очень скоро Селеста отпустила
клиентку. Присоединившись к компании, она не менее ста гигатиков
болтала с Альгети и Самарой, с кислым выражением лица попивая игнис
и жалуясь на загруженность по работе, постоянно повторяя, как ей
все надоело. Татуировки — это ее хобби, не имеющее никакого
отношения к основной деятельности.
Раньше Селеста была штатным
психологом в одном из лицеев Лумнэля, но сейчас работает в
медцентре, и это несмотря на проблемы с законом из-за «веществ,
расширяющих сознание». Но, поскольку ее брат — офицер вигилии, все
те грешки не попали в личное дело.
Селеста — один из немногих «живых»
психологов, потому что эту функцию, как правило, выполняет ИИ.
Однако в последнее время все больше учреждений склоняются к мнению,
что общение с собратьями из плоти и крови куда благотворнее влияет
на пациентов.
Секстилий начал рассыпать перед всеми
несколько «дорожек» розового порошка. Напротив него развалился
Фелисетт, привлекший к себе Самару.
Пока четырехрукий все подготавливал,
Фелисетт только и делал, что отпускал всякие похабные шуточки.
Селеста на это уничижительно качала головой. Своими развязными
манерами их богатенький друг мог смутить кого угодно, но только не
ее. Вообще нет ничего такого, что могло бы Селесту вогнать в
краску.
— Не боишься, Мисти, получить от Анжи
звездюлей за свои шалости?