Динокес обвел нас многозначительным взглядом, словно бы ждал,
что мы начнем выдвигать собственные догадки. Но едва ли это было
так, потому что он тут же продолжил.:
— «Сердце Флорентийского чудовища» прошло немалый путь, прежде
чем оказаться здесь. Его трижды дарили женщинам, дважды похищали, и
как минимум десять раз продавали. Но в конечном счёте этот рубин
купил Эмересто Бертольдо, герцог Масскарский. Его он подарил своей
дражайшей супруге Санте Бертольдо, — Динокес выдержал паузу и
добавил: — Это ответ на то, где мы его взяли. Именно Санта нам его
и предоставила. Если уж на то пошло, то в какой-то степени он
принадлежит вам, Ваше Величество. Вы последний наследник не только
рода Девангер, но и рода Бертольдо.
Я кивнул, информация любопытная, но мало что решающая. В любом
случае после принятия присяги от рубина придется избавиться.
После мы отправили Хагена и Тунайта в сопровождении Пумкиса
отдыхать в учительский корпус. Здесь они нам мало чем помогут и по
сути будут больше мешаться. А вот Агаты нам сейчас не хватало,
потому что без сильной шай-гарии артефакт сделать практически
невозможно, даже имея грани мироздания. Женская энергия нужна
минимум как проводник, а без нее мы своим напором, скорее всего,
просто все разрушим.
За Агатой-Сантой отправился Динокес, хотя я чувствовал, что мне
самому стоило бы с ней поговорить. И все же я решил этого не
делать. Если я буду распыляться на душевные переживания окружающих,
меня самого на борьбу с шаргановой поганью попросту не хватит.
Динокес вернулся с Агатой через полчаса. К тому времени Гроут
уже успел накормить меня мясным пирогом, напоить терпким ягодным
чаем и развлечь парочкой забавных историй из жизни Аргаза. Мне
показалось, Андер Гроут нарочно говорит на отвлечённые темы и
делает вид, что все в порядке. Хотя я видел, как он волнуется,
видел, что скорее он предпочел бы обсуждать план и грядущую борьбу
с Ворлиаром.
Агата взяла себя в руки. Она была вновь собранная и
сосредоточенная, держаться она умела отлично, хотя я не мог не
отметить, что теперь она соблюдает дистанцию. Что ж, это, наверное,
к лучшему.
Мы сразу приступили к работе. Мои грани мироздания были самыми
сильными и потому именно я взялся за точечное прокладывание
структуры печати в структуре камня. Задача была весьма непростой.
Если бы мы использовали металл, мы бы просто его расплавили и
сделали нужную структуру, как если бы лепили печать из пластилина.
Но работа с рубином требовала делать резьбу внутри камня: сила
разрушения — чтобы извлечь лишнее, сила создания — чтобы вновь
восстановить его целостность. Наверное, создать дворец в игольном
ушке и то проще.