Внизу
раздался скрип кровати и его вальяжный хозяйский голос: "Давай, зови её.
Пусть смотрит и учится".
Опять
тишина. У меня сердце колотилось как в припадке, я посмотрела на дверь – шкаф,
потом стол. Вряд ли он это всё отодвинет.
Я
ничего не слышала, но там что-то происходило, кровать тихо поскрипывала, как
будто по ней ходили, потом раздался довольный урчащий стон и голос отчима:
"Как же ты хороша, бесценная ты сучка, умеешь…", мать хихикала и не
отвечала. Через время раздался его храп, потом тихо зазвенела посуда и зашумела
вода. Я решила, что сегодняшний день закончился, поэтому можно расслабиться и
поспать.
***
– Мэнди!
Я
подскочила на кровати, ударилась локтем о стол, который стоял посреди комнаты,
потеряла равновесие и упала обратно на кровать, хватая воздух ртом и слушая
абсолютно пьяный голос отчима за дверью. Он поднимался по лестнице, ступеньки
скрипели под его весом, потом он заколотил кулаком в мою дверь и заорал:
– Мэнди, бесполезная тварь, выходи! Сколько
ты будешь жрать за мой счёт?! Пора отрабатывать свою пайку! Мэнди!
Дверь
затрещала, я знала этот звук – язычок замка ломал косяк, разрывая его в щепки.
Дверь была старая, из цельного дерева, но замок он уже один раз сломал. Я
надеялась на шкаф и стол, но всё равно тряслась от ужаса, вздрагивая каждый
раз, когда он с силой бил в дверь.
– Мэнди! Открывай, я сделаю тебя женщиной, –
он рассмеялся самодовольным пьяным смехом, потом затих. Я прислушивалась изо
всех сил, пытаясь разобрать хоть что-нибудь, кроме грохота шумящей в ушах
крови, потом вся комната вспыхнула белым, и я поняла, что это не кровь, это
дождь на улице. Оглушительно затрещала молния, потом докатился тяжёлый низкий
рокот грома и голос отчима заорал вместе с ним: – Мэнди! Тварь, отрывай! Не
смей мне перечить, неблагодарная сука! Не смей!
Раздался
грохот и треск дерева, потом я увидела свет там, где его никак не могло быть, и
поняла – он пробил кулаком стену, свет идёт из коридора. Потом свет закрыла его
рука, он стал отламывать от стены куски и выбрасывать их, просунул руку дальше
внутрь комнаты и нащупал шкаф, которым я подпирала дверь. Взревел:
– Ах ты тварь, ещё запираешься?! Я тебе
устрою. Я не хотел тебя обижать, видит бог, я бы был с тобой нежным. Но ты сама
меня вынудила.
Я
не понимала, что он делает, но шкаф затрещал, потом узкая полоска света
обрисовала приоткрывшуюся дверь, она уменьшалась, потом увеличивалась, потом
обратно. И наконец, до меня дошло – он раскачивал шкаф, и шкаф упал. Дверь
открылась шире, чёрный силуэт в узком светлом проёме был похож на медведя,
который с рёвом разрывал дверь когтями.