— Это ее
прах! Его собрали ночью. Я положил ее прах сюда и всегда буду
носить этот мешочек у своего сердца. А когда я умру, его похоронят
вместе со мной, так что хотя бы ее частичка будет лежать в
освященной земле. Правда, я хорошо придумал?
Лео
молчал. Увиденное и услышанное настолько сдвинуло его картину мира,
что он опять не нашелся с ответом. Воодушевленный согласным
молчанием, молодой испанец продолжил свою страстную
речь:
— Не
осуждайте, меня, друг мой, прошу, вы же помните, какой она
была?
На этот
раз Лео пожалел, что не может тотчас воспарить в небеса или
провалиться сквозь землю. Мало того, что вся эта история в его
глазах была совершеннейшей дикостью, еще не хватало, чтобы этот
вздорный, но влиятельный юнец, перепутавший дворянина с
исповедником, решил, будто тот его осуждает.
— Что
вы, это очень благородно и возвышенно с вашей стороны, простить
того, кто причинил боль, — Лео пролистывал все романы, которые
любил читать его государь, и нужная строчка сама всплыла в
памяти.
Обрадовавшись, что его поступок вызвал одобрение
друга, а поведение назвали благородным и возвышенным, собеседник
Лео вежливо откланялся и легким шагом, едва не вприпрыжку поспешил
по своим делам.
Но,
видимо, Лео зря надеялся так скоро отвязаться от нового
знакомства.
— А что
вы ему сказали о моем происхождении? — вяло поинтересовался молодой
человек у принца, сообразив, что нравится ему это или нет, но
«дружба» с молодым грандом была как раз той ступенькой, которая
поможет приблизиться к высшей испанской знати, и его принц тоже это
понимает. А без поддержки вельмож как еще они смогут справиться с
Бретеем?
— Что
Кюнеберги ведут происхождение от Карла Великого, — фыркнул
Филипп.
Лео
тяжко вздохнул, но спорить не стал. Кюнеберги
действительно происходили от Карла Великого.
— Так
что рано ты обрадовался, что избавился от необходимости заботиться
о принце, — хмыкнул Филипп, — придется теперь опекать еще
одного.
Лео
подавил желание схватиться за голову. «Бретей» — мысленно
напомнил он. Ради будущего торжества над этим исчадием Преисподней
ему придется выслушивать исповеди испорченного, вздорного мальчишки
и потакать его капризам.
К
удивлению Лео, юный герцог оказался вовсе не таким, каким показался
в начале знакомства. Примерный дворянин — благородный и щедрый к
друзьям, справедливый к врагам, а еще храбрый до безрассудства,
готовый рисковать жизнью, где можно и еще чаще где
нельзя.