Происшествий, как обычно было много:
«С квартиры вдовы дворянина Пулевич, дом 6 по Гороховой
улице, неизвестно кем через незапертое окно совершена кража
шкатулки с 25 рублями денег и старого будильника, стоющего 2
рубля».
«В течение истекшей недели задержано нищих: 25 мужчин и 1
женщина».
«На И. Сидорова, работавшего на пароходе «граф Аракчеев»,
упал тяжёлый мешок с углём, который причинил ему перелом
голени».
«Рабочий М. Коржов, трудившийся на возведении павильонов
всемирной выставки погиб вследствие несчастного случая около
павильона Голландской Ост-Индии. Труп отравлен в анатомический
покой».
— Что-о-о?! — вырвалось у Миши. — Вы с ума сошли? Рехнулись!
Он ещё раз перечитал последнюю новость. Всё как было. Ему не
мерещилось.
— Что там такое? — спросил незнакомец, молодой парнишка с
поднятыми на лоб круглыми очками электротехника. За то время, что
Коржов был на скамейке, он успел пристроиться рядом и теперь читал
«Листок» бесплатно, через плечо.
— Да пишут, что я умер! — сказал Миша. — Представляете?! Вот
тут. «Эм. Коржов» — это я. А я жив!
— Ну это ж хорошо, — сказал парнишка. — Может статься, это
всё-таки не вы? Может, это ваш однофамилец?
— Нет, я! — ответил Коржов. — Я как раз на стройке выставки
работаю. И меня сегодня возле павильона Голландской Индии чуть
десятипудовым болваном не задавило!
— А, это уже хуже, — сказал парень.
— А до этого чуть краном не наехали! — вдруг вспомнил
Михаил.
— Ещё паршивей. Сдаётся мне, уважаемый, что кто-то хотел вас
убить. Этот кто-то заранее дал сообщение в газету о том, что вы
умерли...
Миша раскрыл рот, не в силах вымолвить ни слова. Мысль об
убийстве пришла ему одновременно с незнакомым собеседником. Но как,
кому, зачем могло понадобиться?.. Растерянный, Коржов только и мог,
что водить глазами по станции, по путям, по соседу, рядом с которым
стояла тачка, полная угольных стержней навроде тех, что используют
в яблочковских светильниках... «Фонарщик, что ли? — мелькнула
пустая мысль. — Он с тачкой в вагон не пройдёт. И зачем он на
станции?».
— Вот вы, Михаил Александрович, умных людей не слушаете, оттого
с вами всякие гадости и случаются, — неожиданно проговорил
незнакомец. — Пошли бы в Свято-Егорьевский переулок к Арнольду
Арчибальдовичу — так небось бы и не было всей этой белиберды.
Коржов, едва начавший приходить в себя, вновь лишился дара
речи.