Между молотом и наковальней: последний пилот - страница 4

Шрифт
Интервал


— Уилли, я не буду грешить, если скажу тебе, что ты такой же мерзавец, как и я? Хотя нет. Зная, чем занимаются в вашей конторе, для тебя несколько десятков погибших детей — всё равно, что помочиться в сортире, — глядел испанец на запыленные фиолетовой дымкой облака, сидя в кресле капитанской рубки, перебирая пули своего револьвера.

Харкер сидя за столом напротив угрюмо взглянул в глаза бандиту, будто что-то хотел сказать. Но, он всё ещё оставался подавленным.

— Или ты надеешься, что там останутся хоть какие-то профи, готовые со мной сотрудничать?

— Я не на что не надеюсь. Вся страна погрязла в огне. Если ты необходимое для её зло, то я пойду с тобой на сотрудничество...

— Как знать, амиго. Как знать...

После полудня дирижабль Мадейры зашел в воздушное пространство Колорадо-Спрингс и запросил разрешение на посадку у связного с академии ВВС. По началу в посадке было отказано, но после того, как на прямую связь вышел непосредственно Харкер, все формальности были улажены и воздушное судно было успешно посажено на взлётной полосе академии. Старшим в академии остался один из проректоров — подполковник ВВС Дорниган, опытный пилот, за спиной которого несколько военных кампаний в странах Латинской Америки и орденоносные выпускники. Поначалу он не сразу понял, что происходит, но увидев своего старого знакомого Харкера, которого он знал ещё со времён Мексиканской интервенции 2044-го года, с радостью принял гостей. Само собой ему до конца не объяснили, что за человека привёл с собой Директор ЦРУ и что они хотят от Дорнигана. Полковник принял обоих в своём служебном кабинете, экипаж дерижабля принял, как дорогих гостей и расквартировал на базе законсервированных казарм.

— Вы хотите, чтобы я вам отдал своих мальчиков на смерть? — озабоченно глядел полковник на невозмутимого испанца, который лишь стирал большим пальцем правой руки каплю за каплей с запотевшего стакана виски, не снимая своей чёрной ковбойской шляпы.

— Сеньор Дорниган, этого хочу не я. Это хочет демократия.

— Но, это же дети! Это наши воспитанники. Когда ты прилетел сюда, Уильям, я догадывался, что ты начнёшь просить о помощи, но не о такой же! — недовольно упрекнул ЦРУшника, сидящего молчаливо рядом, подполковник, ткнув в его сторону дымящуюся сигарету.

Последний понурив голову допивал третий стакан хмельного.