Лавочка оказалась такой же небывалой, как и всё вокруг. Она была
сделана из стекла почти целиком. Через стекло Сэдрик увидел хозяйку
в тёплой одежде, читающую маленькую книгу, она не подняла глаз – и
Сэдрик снова поразился, на сей раз – уму лавочницы. За стеклом на
подставках лежал странный товар. Никаких оладий. Сэдрик
рассматривал яркие бутылки и свёртки расписной бумаги, не в силах
понять, что это такое. Из закрытых лавочек рядом тянуло чем-то
смутно съестным, но свет в них не горел и никого не было.
Сэдрик сглотнул, звякнул медяками в кармане и пошёл прочь.
Он не знал языка, на котором говорили в этом городе, а если бы и
знал – что он сказал бы лавочнице-книгочейке?
Уходить далеко от места, где он вошёл в город, Сэдрик не
решался. Ему казалось, что король должен был жить где-то
поблизости, хоть и не было кругом никакого жилища, подходящего для
благого государя. Не может быть, чтобы серые стены с окнами были
дворцами.
Обойдя такую стену вокруг, Сэдрик увидел в ней множество дверей,
над которыми горели жёлтым светом чародейские огоньки в стеклянных
шариках. На дороге, напротив дверей, стояли небольшие повозки.
Сэдрик задумался, представляя себе, как разные люди выходят из
повозок, идут домой... Там, за дверьми, должны быть лестницы,
ведущие наверх... Одинаковые комнаты – раз окна одинаковые...
Сэдрик вдруг отчётливо понял, что ошибается: государь не может
здесь жить. Не по чину ему.
Он должен жить, подумал Сэдрик, в красивом доме. Хотя
бы – по здешним меркам.
Сэдрик побрёл разыскивать красивый дом, но дома вокруг выглядели
довольно однообразно, они были неестественно высоки, напоминали
коробки с окнами, и вокруг них росли деревья, нагие, без листвы – и
здесь стояла зима. Весь этот мир состоял из похожих друг на друга
домов, широких гладких дорог, фонарей, воющих повозок и резкого
света. Было очень холодно.
Между тем неспешно наступало утро.
Город просыпался, и просыпались странные звуки. Мимо с ноющим
звуком проехала неторопливая повозка с большими окнами – внутри неё
горел свет, люди стояли или сидели в креслах.
Люди появились и на улице. Они все были хорошо и тепло
одеты, выглядели очень ухоженными и казались сытыми и богатыми. Шли
быстро; Сэдрик пронаблюдал, как мужчина сел в маленькую повозку,
она заурчала, зажглись жёлтые глаза-фонари – и повозка покатила.
Сэдрика привычно не замечали, но инстинктивно обходили по дуге – и
это его успокоило.