Через пять минут он тоже уснул, и ему снилось высокое небо в
грозовых облаках.
***
Кирилл проснулся – или выпал из тревожного сна – когда за окном
было ещё совсем темно. Девятый час.
Он зевнул, поёжился от утреннего озноба и потянулся.
– Доброе утро, король, – сказали из сумерек.
От неожиданности Кирилл чуть не подпрыгнул, но вовремя
сообразил, что это Сэдрик.
– Ты чего в темноте сидишь? – спросил он и включил маленькую
лампу.
Сэдрик, одетый, сидел на диване, довольно неуклюже застеленном
одеялом, и ласкал Клёпу, которая блаженствовала у него на коленях.
Похоже, за ночь кошка к Сэдрику попривыкла и сменила гнев на
милость.
– Я не понимаю, как зажигаются эти светильники, – отозвался
Сэдрик, почёсывая Клёпе шейку. – И не уверен, можно ли мне их
трогать. Я чувствую, что в них идёт... – и скользнул взглядом вдоль
провода, а потом – вдоль проводки, скрытой в стене. – Оттуда идёт,
в лампу... Опасная сила, по-моему.
– Опасная, – кивнул Кирилл, впечатлённый интуицией нового
товарища. – Но включать – вот так – может кто угодно.
– И некромант? – спросил Сэдрик с сомнением.
– Ну да, – Кирилл решительно не видел проблемы.
Сэдрик кивнул и протянул руку к выключателю на проводе. Но
стоило ему коснуться кнопки, как раздался хлопок и наступила
темнота.
– Перегорела, – пробормотал Кирилл озадаченно, но тут же
вспомнил о содрогающемся бифштексе. – Тьфу на тебя, Сэдрик! Ты не
говорил, что твоё сильное колдунство распространяется на
электричество.
Из темноты раздался Сэдриков смешок.
– Я только что сказал, что не уверен. Но точно не знал.
Кирилл включил люстру. Сэдрик наблюдал за ним с саркастической
ухмылкой. Клёпа бодала его в локоть. Кирилл оставил их ласкаться и
сходил за запасной лампочкой. Вернувшись, застал Клёпу,
растянувшуюся на коленях Сэдрика пузом кверху, урчащую, как
холодильник советского производства.
– Тебя, оказывается, любят кошки, – заметил Кирилл.
– Вообще-то, не так уж они меня любят, – сказал Сэдрик. – Просто
у твоей кошки равновесие нарушено – вот её и тянет на тёмное. Кошки
живут между мирами, все это знают, а твоя может жить только здесь.
Надеется научиться перебираться через грань с моей помощью,
шельма.
Перебраться за грань, подумал Кирилл, ощущая нечто очень похожее
на тот пружинный взвод нервов, который находит, когда держишь в
руках билеты на сегодняшний самолёт. Но через миг «охота к перемене
мест» отпустила и отступила – пока.