Надо бы перестать ее смущать таким образом, а не то бедняга еще
до конца второго акта от разрыва сердца откинется, но ничего не
могу с собой поделать. А вот с проблемой, которая сейчас одной
большой вычурной метафорой описана в поэме про енота, что-то делать
явно придется. Я, конечно, притворялся, что читаю, но смотрел
больше не на слова, а на запястья Юри. Интересно, если снять с нее
форму, найдутся ли пятна крови под блузкой?
(давай признаем, что ты хочешь снять с нее форму совсем по
другой причине)
Не без этого, конечно. Но все же — а сегодня Юри уже
резалась?
(ооо, после твоих комплиментов она непременно это сделает.
чтобы справиться с эмоциями. вот увидишь. сейчас вы закончите
обмен, и она свалит минут на пятнадцать под каким-нибудь
благовидным предлогом)
— Гару, что-то н-не так? Тебе не нравится?
Ой, че-т я опять ушел в свои мысли и стормознул.
— Напротив, — отозвался я, — просто решил вчитаться несколько
раз, чтоб уж точно ничего не упустить. Мне кажется, получилось
прекрасно, Юри. На месте главреда любого поэтического журнала я бы
за такого автора дрался. Этот образ енота… он очень подходит под
всякие нездоровые увлечения, которым мы иногда поддаемся. Потому
что они приносят облегчение или потому что люди считают, что это
круто…
— Да, — согласилась она, — ты все верно понял. Иногда… иногда
эти увлечения даже п-постыдны, но ты настолько привык, что в
трудный час ничего другого в голову не идет. У тебя есть такие?
Ого. Это что-то новенькое. Не помню, чтоб главному персу
приходилось о себе откровенничать. Наверное, потому что и
откровенничать особенно не о чем.
— Не знаю даже, — развел я руками, — разве что игры могу
назвать. Я часто в них зависаю, особенно на выходных, здорово
помогает отвлечься.
(благодаря этому своему хобби я здесь и оказался)
— Значит, нет, — грустно улыбнулась Юри и поправила волосы, —
что ж, теперь перейдем к твоей работе.
Текста там оказалось не в пример меньше. Но она все равно
изучала ее тщательно и скрупулезно. Наверное, так какие-нибудь
археологи впервые рассматривали иероглифы древних египтян.
Некоторые строчки Юри даже еле слышно проговаривала. Осознанно или
нет — понятия не имею. Я сидел и надеялся только, что мое умиление
не так заметно.
— И-исключительная работа, Г-гару, — наконец повернулась Юри ко
мне, — к-как ты так быстро научился? И обращение выстроил толково,
и антитезы нетривиальные подобрал, и образы… образы очень яркие.
Это превосходная поэзия. Молодец.