Я тяжело вздохнула и снова взялась за
перьевую ручку.
«Дорогая Ула,
Должно быть, ты уже слышала о том,
что моя помощница вышла замуж и ее супруг против того, чтобы она
продолжала работать. Мое письмо не должно тебя слишком удивить,
хотя, должна признаться, вчера я была изрядно шокирована,
обнаружив, что совершенно не помню, как заправлять авторучку
чернилами. Однако с тех пор удалось достичь определенного прогресса
– как видишь, среди клякс и протечек уже можно прочесть некоторые
буквы, но мне хотелось бы, чтобы впредь адресаты моих писем
страдали чуточку меньше, чем ты сейчас.
Сотвори чудо, дорогая Ула, – я знаю,
что в этих делах ты большая мастерица. Найди вторую Ами, только без
требовательного супруга, молю.
Со смирением и осознанием
собственного несовершенства,
твоя Ликса и все ее кляксы».
Пока я писала, над подносом
взметнулось ещё одно сиреневое облачко, и на золотистой поверхности
материализовалось очередное письмо. Я убедилась, что на конверте
нет пометок от канцелярии Его Величества, и дополнила стопку
неотвеченных писем на краю стола.
Это оказалось последней каплей.
Стопка перекосилась, и письма рассыпались – часть разлетелась
веером по столу, часть медленно спланировала на пол. Я драматически
зажмурилась, медленно выдохнула и, прежде чем наводить порядок,
отправила письмо Уле.
Было слишком очевидно, что одна я
смогу максимум разложить почту на пару стопок, причем не сортируя,
а просто в надежде, что две стопки будут устойчивее, чем одна.
Остаток вечера же мне предстояло посвятить чтению отчётов, а не
корреспонденции, потому как их тоже скопилось великое множество, и
уж они-то отлагательств не терпели.
Разумеется, поспать мне так и не
удалось, а утро началось с того, что в кабинет вошёл тарр Арген и
со всем возможным почтением доложил, что прибыл кандидат на
должность моего помощника, и у него рекомендации от самой атиссы
Примулы Оули.
Ула и правда совершила чудо, как я ее
и просила, но к утру мне уже требовалось два.
– Вели подать завтрак в малую
гостиную, тарр Арген, – попросила я, чудом подавив зевок. – Боюсь,
я не в состоянии соблюсти все подобающие формальности, как,
впрочем, и обычно, так что в интересах кандидата свыкнуться с этим
неловким моментом заранее.
Тарр Арген с каменным лицом выслушал
мою тираду, почтительно склонил голову и выскользнул из кабинета,
не позволив себе и тени усмешки – хотя я была готова поклясться,
что вредный лис весь в предвкушении. Он так и не простил мне
увольнения Ами, а самой Ами – то, что замуж она вышла не за него,
однако был слишком хорошо вышколен, чтобы позволить себе
демонстрировать свое отношение открыто. На его удачу, моя работа
располагала к тому, чтобы улавливать малейшие оттенки смысла там,
где собеседник старался их скрыть, так что все, что требовалось от
тарра, – это скрывать не слишком тщательно.