Будь уверена, у этого талантливого
тарра нет и никогда не будет требовательного супруга!
С любовью к тебе и твоему
почерку,
атисса Примула Оули.
P.S. С нетерпением ожидаю встречи во
дворце, эмиссар Гроумвелл!»
– Две «р» подряд, – с прискорбием
отметила я, предсказуемо сбившись на второй. Конечно же, Ула ждала
не столько меня, сколько возможности послушать, во что моя дикция
превратит имя нового помощника, ибо только настоящие друзья рискнут
указывать королевскому эмиссару на его недостатки, и только лучшие
друзья никогда не устанут над ними подшучивать!
И тут тарр Эрн Рэдри сделал такое,
что я сразу поняла, почему Ула решила, что мы сработаемся.
Кандидат в помощники окинул быстрым
взглядом помещение, совершенно не подходящее для собеседования, две
чашки с «правильным» придворным чаем, исключительно полезным для
организма, и исключительно вредные пирожные, сиротливо прячущиеся
за вазой с фруктами... а потом выставил кремовые корзиночки на
середину стола, почтительно склонил голову и негромко сказал:
– В особняке атиссов Оули меня
называли Лихом.
И, поскольку я не смогла скрыть
удивления, поспешно добавил:
– Не из-за того, что я делал что-то
лихое или неправильное, просто я делал все... – он запнулся и
расцвел виноватой улыбкой. – С лишком, вот как сейчас. А «Лихо» –
просто созвучно. Прошу прощения, атисса Гроумвелл.
Я внимательно посмотрела на него
поверх стола. Юноша по-прежнему стоял, склонив голову, и всем своим
видом олицетворял смирение и готовность услужить. Из образа
идеального слуги выбивался только взгляд: глаза у протеже атиссы
Оули были черными, как маслины, и невозможно, неописуемо
хитрыми.
Следовало признать, что к обстановке
тарр Эрн Рэдри приспосабливался с поистине фантастической
скоростью.
– Что ж, Лихо, – задумчиво произнесла
я, – добро пожаловать в резиденцию Гроумвелл.
И, звякнув фарфоровой крышечкой
сахарницы, один за другим положила в чай три кусочка темного
тростникового сахара.
Первый и самый главный минус у нового
помощника обнаружился сразу же. Тарр Эрн Рэдри тоже любил пирожные
и умудрялся трескать их быстрее меня, так что вместо привычных трёх
утренних корзиночек с кремом я заполучила только одну – и ту
непонятно каким чудом. Зато именно она была украшена россыпью
голубики и двумя листиками мяты в сахарной пудре, так что помощник,
пожалуй, всё-таки заслуживал шанса.