– Очень странно. Значит, мне все это подбросили, – пожал плечами Элдвин. – По-моему, вполне логично. Замышляй я что-то против королевы, уж точно не стал бы раскидывать улики прямо по собственной комнате.
– А, так, значит, ты что-то против нее замышлял?
– Ты просто перевираешь мои слова, – ответил Элдвин. – Ничего я не замышлял.
– А кто придумал отправиться в логово Агдалины? – осведомился долгопят.
– Да это уж сколько месяцев назад было… – Элдвин на мгновение задумался. – Скайлар, наверное.
– Хм. Очень интересно. А ее чародейский экзамен? Напомни: куда она путешествовала?
– В утраченный ксилойон Хортеуса Эбекенезера.
– Да-да, легендарный сад, полный запретных ингредиентов… – Долгопят сделал паузу. – Ты когда-нибудь сомневался в твоем преданном друге Скайлар?
Элдвин молчал. Потому что – да, сомневался.
– Тебе не казалось, что она может напасть на кого-то из твоих близких?
Казалось.
– Значит, да, – заключил дознаватель.
– Но я тогда был не прав, – слабо запротестовал Элдвин. – Я неверно истолковал одно из Гилбертовых видений. Я зря сомневался в Скайлар.
– А может, и не зря.
– Ты закончил? – нетерпеливо спросил Элдвин.
– Что ты, я едва начал. Давай-ка побеседуем о тебе. Осиротел котенком. Затем долгая уличная жизнь. Воровство и драки. Торговцы рыбой и курятиной даже награды за твою голову назначали. Считали тебя врагом номер один.
– И в чем вопрос?
– Никогда не скучал по прошлой преступной жизни? – спросил долгопят.
– Нет, – твердо ответил Элдвин. – Ни минуты. Я воровал только из нужды. Чтобы прокормиться. Чтобы выжить. И в этом все дело.
– Кто был преступником, им и остается, – вкрадчиво произнес долгопят. – А вот еще кое-что. Мальверн. Один из главных сообщников Паксахары. И твой дядя.
– Мальверн предал меня и мою семью. С чего мне быть его приспешником? Ведь он пал от моих лап. Разве это не доказательство?
– То есть ты признаешь себя убийцей?
– Я защищался.
– Так или иначе, ты способен убивать, – подытожил долгопят.
Элдвину все труднее было сохранять спокойствие. Все происходящее ему решительно не нравилось. Попытаться выцарапать долгопяту глазищи? Только хуже будет. И Элдвин постарался унять гнев.
– Ты ни слова не сказал о королеве Лоранелле, – мяукнул кот. – Как она себя чувствует?
– Хочешь знать, справились ли ты и твои дружки со своей работой?