А мне надо выяснить, что это за
место.
Первая мысль — штрек. Воздух
прохладный и слегка отдающий сыростью. Не затхлый. По бокам застыли
неровные стены со следами отбойных молотков. Пол в мелких выбоинах,
справа у стены кострище и груда ящиков. Их наверняка приготовили,
чтобы развести новый костёр, но то ли не пригодились, то ли
разводильщики приказали долго жить, а только свежих следов
присутствия человека не наблюдалось.
Без сомнения, это часть тех самых
катакомб, о которых говорил Рыжик. Он же сказал, что по ним
проложен кабель от Резервной электростанции до Северного поста и
предупредил, что сюда лучше не совался, ибо у тварей тут шабаш. А
вон и кабель — нечто толстое впритык к стене, обмазанное
глиной.
Я присел над кострищем, потёр в
пальцах золу. Да уж, древнее только говно мамонтов. Но вряд ли это
оставили прокладчики кабеля, скорее, старатели, причём, довольно
творческие. На стене углём начерчены имена и названия в готическом
стиле, дебильные рожицы. На первом курсе университета я баловался
такой хернёй. Рисовал на стенах подъездов всякие граффити, но
таланта для подлинной красоты не хватало. А вот Данара создавала
настоящие шедевры. На этой почве мы и познакомились. И подружились.
И полюбили друг друга. И по всему получается, что Кира своими
способностями пошла в маму. В шесть лет они рисует лучше, чем я в
тридцать.
Возле ящиков валялось тряпьё, старая
обувь, консервные банки, остатки трёх лежанок. Настоящий лагерь.
Старатели или дикари — не имеет значения. Как они сюда попадали?
Понятно, что через люк. Но каким образом? Приспособлений для
спуска-подъёма не видно. Если только опускали сверху верёвочную
лестницу, когда приходили, и вытягивали, когда уходили.
Я подошёл к люку. Высоко, не
допрыгнуть. Естественно, тут больше десяти метров. Можно составить
ящики, допрыгнуть до края и подтянуться.
Нет, тоже не вариант. Ящики поломаны,
обычная груда тонких досок с гвоздями. И ничего подходящего в
пределах видимости, что помогло бы подняться. Да уж, сам себя
загнал в ловушку. Хотя какой у меня был выбор?
Над люком мелькнула тень, и прежний
весёлый голос заявил:
— Эй, Дон, приятно тебе сдохнуть! Ха!
Знаешь, что это? Могила твоя.
Я сдвинулся в сторонку, чтоб не
попасть под выстрел, и крикнул:
— Покажись.
— Нахрена?
— Рожу твою хочу запомнить. Набью,
когда в Петлюровке встречу.