Две женщины, пусть одна и королевского рода. А разговоры до боли
обыкновенные.
- Что слушать не желает моих советов… хотя, быть может, я
чересчур уж настойчиво давала их. Не знаю… знаю, что мне нравились
эти наши разговоры. И чай из большого серебряного сосуда. Самовара,
- она повторила это слово медленно. – И варенье. Я приносила наши
сладости. И мы вместе разбирали травы. А еще я смотрела, как она
старится, и понимала, что людям отмерян куда меньший срок. Я даже
почти решилась привести её сюда, но опасалась, что сын
разгневается. А потом произошло то, что произошло.
Вздох.
И мне заранее неудобно, что я вижу тень этой слабости.
- Когда-то мой сын выбрал себе деву не из числа знатных или
сильных, нет, он пошел против слова моего и слова мужа, предпочтя
услышать голос сердца, но не разума. Но выбор его, как ни странно,
был удачен. Дева дома его подобна ивовой лозе, что склоняется пред
ветром, чтобы распрямиться, когда ветер этот стихнет. И плющу,
обвивающему нерушимые скалы, укрывающему их от холода и снега. И
спустя годы глаза его горят, когда он смотрит на нее… о том знали
все. Да и сам он не раз и не два говорил о любви. И внук мой, для
которого слово отца было истиной, решил, что поступит также.
- Вот только выбрал он женщину из рода людей? – это Лют сказал
почти шепотом.
- Именно, - Мёдб вытащила из волос бледный цветок. – Люди всегда
его влекли. А может дело не в них, но в том, что разум ищет
познания. А что познавать в доме, где изучен каждый угол? Он и
повадился ходить за мной. Я сперва и сама не замечала, потом-то…
только просила не показываться в истинном обличье. Он стал
соколом.
Финист, чтоб его, ясный…
И дальше понятно.
Встретил матушку. Проникся… хотя вот гляжу на Мёдб, которая в
годы свои сохранила красоту, и думаю, что иные-то из племени Дану
не хуже. И чем могла привлечь наследного принца простая… кто?
Селянка? Дочь священника?
- В её душе горело пламя, - Мёдб глядела на меня снисходительно.
– Люди… разные. Но мы видим не лица, нет. Мы видим то, что тут…
Она положила ладонь на грудь.
- И порой видим уродливое, порой – странное… но та дева и
вправду была хороша. Она часто заглядывала к моей подруге.
Пряталась, как я понимаю. Там-то внук и увидел…
А ведь она мне даже не бабушка.
Прабабушка.
Вот же… столько родни у меня, оказывается. А радости от
обретения семьи не чувствую. Совершенно. Наоборот, бежать от них
всех хочется.