Тёмно-русые волосы незнакомца,
его усы и борода были наполовину седыми. Однако худое лицо с длинным носом и
зеленоватыми ясными глазами не выглядело старым, хотя высокий лоб пересекали
морщины, а от левой брови через всю щёку, теряясь в бороде, шёл кривоватый рваный
шрам. В левой руке - шуйце - устроилась деревянная ложка, которой дядька ловко
орудовал. А правая - десница - у него вовсе отсутствовала, - по локоть пустой
рукав льняной рубахи был заправлен за пояс.
- Доброго здоровья! – сказал
Лёшка и поклонился, быстро зыркнув глазами по горнице. Он тут же приметил червленый
каплевидный щит княжьего дружинника в углу, сложенную на лавке кольчугу, лежащую
поверх неё тяжёлую саблю в ножнах и островерхий шелом с наносником.
Всё это воинское богатство
выглядело не новым, изрядно послужившим своему хозяину во многих передрягах, но
было в добром состоянии. Хоть сейчас облачайся, подпоясывайся - и в поход.
«А где же конь? – подумал
Лёшка. – Он что же, пешком пришёл?»
- Здравствуй, Алексей свет Леонтьевич,
- незнакомец улыбнулся, показав нехватку двух зубов вверху с левой стороны. –
Ого, как вырос. Не узнать! Думаешь, наверное, где мой конь, раз такое оружие да
кольчуга с шеломом на лавке? Продал я его, старый уже был. Ничего, нового
купим. А, как мыслишь, Любава?
- Будет нужен – купим, - ответила мама. –
Отчего не купить? Если заработаешь.
Незнакомец весело рассмеялся.
Лёшке его смех пришёлся по
душе. Смех был искренним, открытым. Так смеются добрые люди.
- Познакомься, Алёшенька, -
сказала мать. – Это вуй[1] твой троюродный, Горазд. Помнишь, я тебе
рассказывала?
- Вуйко Горазд! – воскликнул
Лёшка. – Помню! Ты мамкин брат троюродный, порубежник, на заставе служишь!
- Служил, Алёша, служил, -
дядька покосился о пустой рукав. – Но ничего. Повоюем ещё.
- Хватит, навоевался, - сказала
мама. – Давай-ка просто поживи. Алёша, руки мыл? Зови сестёр, они в огороде,
мойте руки и снедать, пока суп горячий. Второй раз собирать на стол не стану.
Горазд остался жить у них. Из
его скупых рассказов Алёша узнал, что семья дружинника – жена и двое детишек - погибли
при крупном набеге половцев прошедшей весной.
- Никто не ждал, что поганых будет
столько. Лазутчики наши обманулись. Бывает. Но нам эта ошибка стоила дорого – в
сече на границе полегла вся застава, там я и руку потерял. Хорошо хоть от
природы левша – шуйца у меня за главную руку, - он невесело усмехнулся. –
Вместе с рукой и семью. Спалил враг наш городок дотла, кого не убили – в полон
забрали. Жаль, не моих - выкупил бы. Да, жаль…