- Ловок, ловок! – засмеялся
князь. – А коли не выйдет?
- Тогда, князь, как решишь, так
и будет. Хоть в конюхи, хоть домой, в Рязань.
- А в Рязани, небось, в дружину
к князю Ярославу проситься станешь?
- А почему бы и нет? Нам землю
пахать или сапоги тачать – только время терять. Не к тому на свет народились.
- Боек, ловок, молод и нахален,
- заключил князь. – Ну ладно, будь по сему. К бою!
Трое лучников – двое взрослых,
опытных и знатных мужей и один безвестный шестнадцатилетний мальчишка встали у
черты с луками в руках.
- Бой по готовности! –
провозгласил распорядитель. – Начинайте!
Постороннему наблюдателю,
никогда не видевшему, как бьют из мощного боевого лука настоящие стрелки,
задача показалась бы невыполнимой. На таком расстоянии прутья-мишени едва можно
было различить даже острым глазом. Плюс ветер, который ещё усилился.
Первым выстрелил Алеша. Быстро,
почти не целясь. Он был явно слабее остальных, а потому не мог долго удерживать
натянутую до предела тетиву. Стремительно, с едва слышным шелестом, стрела ушла,
миновала высшую точку и устремилась вниз.
Р-раз!
Верхняя часть прута, срезанная
бритвенной остроты наконечником, упала в траву.
- Хороший выстрел, - похвалил
воевода Ратибор, чья стрела, пущенная через мгновение, тоже нашла цель.
- И твой неплох, дядя Ратибор,
- сказал Алёша.
Князь, сильной рукой удерживая
натянутую тетиву возле уха, целился дольше обычного, щурился, менял угол
подъема. Наконец, выстрелил. Прут, оцарапанный стрелой, качнулся в сторону.
- Зачёт! – объявил
распорядитель.
Ратибор выстрелил два раза
подряд. Одна стрела прошла мимо, вторая расщепила прут.
- Два из трёх у воеводы
Ратибора! – объявил распорядитель.
Князь покосился на Алёшу. Тот
стоял молча и спокойно. Лук, с наложенной на тетиву стрелой опущен, глаза
полузакрыты. Казалось, он слушает ветер и кожей старается уловить его
направление и силу.
Князь выстрелил и промазал.
Поморщился и выстрелил снова. На этот раз точно – верхушка прута отлетела в
сторону.
- Два из трёх у великого князя
Юрий Всеволодовича!
- Хорошо стреляешь, великий
князь, - сказал Алёша. – И ты, дядя Ратибор. Трудно мне будет.
Он стащил с головы шапку,
отороченную старым полувытертым заячьим мехом, выдрал из неё щепотку пуха,
отпустил. Ветер понёс пух в сторону под углом к черте, на которой стояли стрелки.
Алеша проводил пух глазами, удовлетворённо кивнул и вскинул лук, одновременно
плавным рывком натягивая тетиву. Отпустил. Мгновение, второе, третье…