- Мне бы не мёду, а чистой воды
холодной, - попросил Алёша.
- Сейчас.
Илья принёс воды в глиняной
кружке, подсунул Алёше руку под спину, приподнял его, напоил, уложил обратно.
- Ты не ответил, - сказал
Алёша, вытерев рот рукавом.
- Разве? – удивился Илья. – Я
думал, ты понял.
- Я-то понял. Но ты всё равно
должен ответить, - твёрдо сказал Алёша.
- Что ж, это справедливо, -
Илья поднялся, расправил плечи и как-то неуловимо изменился. Теперь Алёша окончательно
увидел перед собой не старика-библиотекаря, пусть даже ещё и весьма крепкого,
но могучего воина. - Я, Илья сын Иванов по прозвищу Муромец, а по имени от
рождения Чурослав, торжественно передаю тебе, Алёша Попович, сын Леонтьев, осколок
камня, именуемого камень Чинтамани и «Сокровище мира», дабы ты с его помощью
хранил Русскую землю от всех врагов – внешних и внутренних, тайных и явных, людей
и нелюдей так же верно и беззаветно, как делал это я. Столько, сколько
понадобится. А когда придёт время, передал камень дальше - тому, кто будет его достоин. Да будут
свидетелями моим словам Господь наш Иисус Христос, Пресвятая Богородица и все
святые ныне и присно, и вовеки веков, аминь. – Илья широко перекрестился. –
Теперь твой черёд.
«Черёд для чего?» – чуть было
не спросил Алёша, но удержался. И так было ясно, для чего.
- Помоги встать, - сказал он.
- Это необязательно.
- Помоги.
Илья помог ему подняться.
Ноги держали, голова не
кружилась и в груди уже почти не болело.
- Я, Алёша Попович, сын
Леонтьев, принимаю от Ильи Муромца, сына Иванова, священный осколок Камня Чинтамани,
именуемый «Сокровище мира», и клянусь с его помощью беречь и защищать Русскую
землю всеми своими силами и самой жизнью от всех врагов – внешних и внутренних,
тайных и явных, людей и нелюдей столько, сколько потребуется. А когда придёт
время – передать священный осколок дальше тому, кто будет этого достоин. Да
будет свидетелем этому Господь наш Иисус Христос, Пресвятая Богородица и все
святые. Аминь, - Алёша перекрестился.
Илья осторожно обнял его и
трижды поцеловал.
- Вот и славно. Теперь и
помирать можно.
- Не торопись помирать, дядя
Илья, - Алёша сел на лежанке, поднёс руку с перстнем к глазам. Теперь он видел,
как в глубине камня всплывали и таяли золотистые искры и нити, словно пытаясь
вести с ним какой-то тайный разговор.