– Покажи! – От Матрены не укрылся
этот жест.
Девушка посмурнела и вытянула
вперед покрасневшие от воды ладони, с потрескавшейся кожей, мозолями и
заусенцами.
– С такими грабками тебя до
княжны грех допускать. У нее кожа нежная, поцарапаешь еще. – Бабулька
придирчиво осмотрела руки служанки, затем прошлась недовольным взглядом по
фигуре. – Крупная больно! Не получится незаметной при госпоже быть. – Ладно,
может, и к лучшему, что такой оглоблей вымахала. Поможешь Ее светлость
искупать, а там я более подходящих девок в горничные подберу.
– Благодарствую, Матрена Саввишна!
– девушка обрадовалась назначению. – Уж я расстараюсь, вы не пожалеете. Только
вы уж Марфе Ильиничне скажите, что к себе забираете.
– Скажу, не переживай! – заверила
деятельная бабулька и тут же прикрикнула. – Чего столбом застыла? Сказано же,
Ее светлость искупать надобно. Значит, бегом ванную набери и чистые простыни
подготовь. Я, что ли, вместо тебя это делать буду?
– Никак нет! Сию минуту исполню!
– Паулина опрометью бросилась в смежную комнату.
– Испугалась, дочка? – отдав
последние распоряжения, Матрена присела на краешек кровати.
– Немного, – призналась, пребывая
в изумлении от завертевшихся событий.
Мне еще казалось, что я сплю и
вижу странный сон. Набежавшие слуги походили на массовку в съемках
исторического фильма, а резкое преображение Матрены – на искусную игру
талантливой актрисы. Вот только внутреннее ощущение, что женщина не
притворялась и вела себя естественно, доказывало, что происходящее – реально. И
вот это пугало сильнее, чем несостоявшееся покушение.
Не знаю, что вызвало большую
шумиху, факт моего пробуждения или же злая выходка служанок, но дом вскорости
наполнился шумом и суетой. Я слышала топот слуг, которые носились, как
угорелые, подмечала, что в спальню постоянно кто-то норовил заглянуть. Матрене
пришлось поставить слугу в коридоре, чтобы отваживал любопытных и докладывал,
если вдруг что-то срочное. За время омовений сиделка два раза отлучалась и
возвращалась с загадочным выражением лица.
Сам процесс купания меня вогнал в
краску, ведь я с малых лет привыкла мыться самостоятельно. Однако за тринадцать
лет мышцы настолько ослабли, что я пошевелиться лишний раз не могла. Вот и
приходилось беспомощно наблюдать, как меня моют, словно маленького ребенка. Зато
я успела рассмотреть новое тело и признать, что оно очень даже ничего: длинные
стройные ножки, впалый животик, густая копна рыже-русых волос, симпатичное
личико. Правда, ребра выпирали под кожей и у груди размер от силы единичка, но
это ничуть не портило общее впечатление. Как любительница тортиков и
обладательница пышных форм в прошлом, скажу, что всегда мечтала быть худышкой.