Еще британцами были обнаружены несколько "волчьих ям" с кольями.
На них покалечилось парочка каких-то неудачников, но зато остальные
британцы стали идти медленнее и осторожно, смотря куда ставят ногу.
Ни черта никому не нужно, если ты прыгаешь на одной конечности или
что-то в этом роде.
Это были еще закуски. Аперитив, коктейль перед обедом, для
поднятия аппетита. Когда британская армия приблизилась к холмам на
четыреста метров, холмы внезапно ожили, выдохнув шквал орудийного
огня — из укрепленных позиций. Склоны заволокло густой завесой
дыма, орудия выплюнули огонь, а землю перед наступающими шеренгами
и обожгли сотни ядер. Две сотни...
Холмы вздрогнули так, что солдатам Хайдарабада пришлось плотно
сжать зубы и стиснуть челюсти, чтобы не раскрошилась зубная эмаль.
Огромных осадных орудий у Резанцева здесь не было, как и орудий
крупного калибра, стреляющих ядрами в 20-100 кг, но и
десятикилограммовые снаряды (и даже пяти) по такой толпе куда-то да
попадали. Опыт подсказывал, что при фронтальной атаке огонь с
фланга гораздо эффективнее лобового, который предпочитали индийцы,
так что британскую пехоту сейчас избивали перекрестным огнем. Холмы
дрожали от отдачи орудий и тела наступающих солдат часто исчезли в
тумане крови и разорванной пыли.
И даже те ядра, которые якобы медленно катились по земле, могли
оторвать неосторожному солдату ногу. Оценить результат залпа сразу
было трудно — перед глазами встали клубы грязно-серого дыма. А
воздух наполнился запахом тухлых яиц. Если прикинуть, в общем, на
две сотни ядер около полутора сотен убитых и раненых получилось. А
может и больше...
При точном попадании ядра разрывали британцев на окровавленные
куски, пропахивая в шеренгах кровавые борозды . Одно из ядер задело
слона, который тащил пушку и, хотя погонщик натянул что есть сил
поводья, великан вскинул хобот и, обезумев от раны, рванулся
вперед, напролом, сминая солдат Бэрда. Пушку, волочившуюся за
раненым животным, повалило на бок и оторвало. Парочке пушкарей
переломало ноги...
В дыму мелькали картинки, словно в калейдоскопе. Раненый ползет
под гору, волоча сломанную ногу. Какая-то собака метается
туда-сюда, пытаясь лаем «разбудить» убитого хозяина.
Сержанты постоянно орали, требуя сомкнуть строй, и голоса их
звучали сердито, как будто это сами горцы были виноваты в том, что
в шеренгах возникли бреши. Офицеры с обнажёнными саблями в руках
тоже торопливо выкрикивали команды, чтобы восстановить строй. Ряды
снова смыкались, словно крепостные стены.