Первая: несмотря на деятельную помощь наших советских
контактов и усилия нашего собственного аналитического аппарата, мы
по-прежнему крайне слабо осведомлены о специфике работы
подразделений ЦК КПСС, контролирующих специальные службы. Возможно,
степень их погружённости в добываемые факты намного выше, чем мы
позволяем себе представить. В этом случае мы можем иметь дело с
инициативником, обладающим постоянным доступом ко всему (или почти
всему) массиву оперативной информации специальных служб. Важность
такого источника невозможно переоценить.
Вторая: в силу экстраординарных причин в советских
специальных службах принято решение о временной централизации
доступа к информации. При проведении контрразведывательной
операции, затрагивающей верхние эшелоны специальных служб, ряд
тематически неблизких материалов может оказаться в распоряжении
новой группы или структурной единицы с нетрадиционной схемой
подчинённости. В этом случае, один-два человека могли бы получить
доступ к подобным материалам вопреки обычной практике и в срочном
порядке.
Эти предположения хотя бы в теории позволяют объяснить
истоки сложившейся ситуации».
«Вообще, ‒ Збиг задумчиво постучал по зубу карандашом, ‒
неосведомлённость наших московских «друзей» сейчас начинает
казаться подозрительной ‒ во всех смыслах. Либо они уже давно
находятся под плотным контролем... Нет, вряд ли, насколько можно
было перепроверить ‒ вряд ли... Скорее, по ряду особо важных
вопросов нашим «друзьям» перестают доверять в Кремле ‒ и это очень,
очень плохо, особенно сейчас, когда надо отслеживать реакцию Кремля
на ход реализации моего польского плана. Но, опять же, что касается
ОСВ[8] или систематических контактов ‒ полезность «друзей» пока не
снижается. Непонятно... Непонятно и тревожно.
Так, о чём он там дальше поёт?
«Важно отметить, что предоставленные источником материалы
хотя и значимы, но не позволяют выстраивать логичную целостную
картину происходящего в высшем руководстве СССР, ничего не говорят
о задачах, поставленных перед экспертными группами и специальными
службами, о намерениях руководства в ближайшей и среднесрочной
перспективе.
В связи с этим, предположу, речь может идти об «идеалисте».
Как бы ни была мала такая вероятность, но мы уже имели прецеденты
такого рода. Например, можно вспомнить историю с советским
резидентом, действовавшим под прикрытием офиса ТАСС в
Сан-Франциско, который, возмутившись грязным характером одной из
активных операций, принял решение содействовать ФБР в
противостоянии с собственным ведомством, но достаточно долго
избегал всяких контактов с нами, чтобы, по его словам, не нанести
урон уже своей собственной стране. В последующем перебежчик лично
подтвердил это своё достаточно нелогичное решение, основанное
исключительно на собственных представлениях о честном или
бесчестном поведении. Нечто подобное можно было бы предположить и
здесь.