* * *
Райком комсомола делил жилплощадь с райкомом партии в
двухэтажном особняке. Обычно в его коридорах, устланных красными
ковровыми дорожками, гулко подрагивала богобоязненная тишина, как в
заброшенном храме, но сегодня старинные стены еле удерживали
разноголосый гомон. Куда больше сотни старшеклассников внесли с
собой бурлящую энергию школоты, и целая команда ответственных
работников тщилась направить ее в мирное русло.
Мелькнуло лисье личико Чернобурки. Углядев меня в заполошной
толпе, она улыбнулась мимоходом.
- И ты здесь? Политинформатор, что ли?
- Так уж вышло, - повинился я.
Издав короткий смешок, товарищ Лапкина раскинула руки, загоняя
комсомольцев в актовый зал:
- Проходим! Проходим, не стесняемся!
Я засеменил по следу Чернобурки. А тут и Резник нарисовался.
- Сёма!
- Привет! – хохотнул одноклассник. – Давно не виделись!
- Проходи, проходи, не стесняйся…
Я как чувствовал – первые ряды в обширном зале зияли пустотой.
Детская привычка неистребима – отроки теснились подальше от строгих
взрослых. Сёма поначалу тоже вздумал раствориться среди мирного
населения, но я его переубедил. И мы развалились во втором ряду - с
первого нас вежливо погнали дежурные с красными повязками на
рукавах, освобождая места для судей.
- Бли-ин… - пыхтел Резник. – Я же не готовился… Вот же ж…
- Истинный политинформатор, Сёма, должен быть всегда готов, -
меня распирало от назидательного тона. – Разбуди его в три ночи, и
он тебе в момент всё изложит про колонизаторов, злобно гнетущих
свободолюбивый народ Конго.
- Да иди ты… - благодушно фыркнул напарник.
Мои губы задрожали в тающей улыбке, а в животе будто бабочки
порхали. «Политбои» - это же как находка, как подарок для моих
планов. Не нужно остервенело штурмовать Систему, двери наверх
откроются сами… Да я хоть сейчас в атаку! На передовую! Рвать и
метать!
А суета на невысокой сцене, скорее, даже подиуме, стихала –
крепкие парни отволокли за кулисы громоздкую трибуну, растащили на
столики президиум, замаскированный зеленой скатертью. И вот,
профессионально улыбаясь, вышел ведущий – редактор зарубежного
отдела «Ленинградской правды».
- Здравствуйте, ребята и девчата! – грянул он, придерживая
микрофон в манере эстрадного певца, и заговорил обычным голосом,
располагая к себе юную смену: - Потолкавшись в коридоре, я слышал
много предположений о форме нашего мероприятия. Признаюсь, четкой
дефиниции «Политбоев» нет и у меня. Лучше всего подходит нечто
спортивное, вроде личного первенства. Да, ребята и девчата, -
улыбнулся газетчик, сверкая золотой коронкой, - будете солировать!
А задача судей – искать кандидатов в делегаты съезда ВЛКСМ. К-хм…
Так, ну что ж… В одной восьмой финала сразятся политинформаторы в
каждом из классов. Их бывает и двое, и трое, но в четвертьфинал
выйдет только один… Прошу внимания! Победа в «Политбоях»
засчитывается не тому, кто бойчее цитирует классиков, а за
собственное мнение. Выиграет тот, кто проявит большую
компетентность, глубже проанализирует события и проявит
нестандартность мышления при выстраивании аргументации. Понятно,
да? И последнее. Я не прошу тишины – это недостижимо, но требую:
никаких подсказок! Итак, на сцену приглашаются политинформаторы из
девятых классов школы номер двести восемьдесят семь!