Угрюм усиленно помотал головой.
— Варза ходил сюда еще при Федоре, когда здесь ни острога, ни
воевод не было. Буря для него как для нас с тобой летний дождик. К
тому же, не было тогда бури. Хорошо помню тогдашнюю погоду. Тихо,
ни ветерка. Приходящие купцы рассказывали, что вода была как
зеркало. Да и следов никаких не нашли. Любые обломки на этом пути
тут же прибивает к берегу. В этот раз не было ничего. Целый месяц,
помню, искали. Старший воевода аж сам ездил. Остатки давних
крушений находили, кочи сгнившие, тюки с жижей, которая когда-то
хлебом была. А от Варзы ничего. Нет, дьяк. Забудь про бурю.
Макарин мысленно вычеркнул из книжицы версию номер два, немного
расстроившись. Скорого раскрытия дела пока не получалось.
— Если хочешь знать мое мнение, — продолжил Угрюм, — тут без
людей не обошлось. Может и Варза, может и юграки какие сумасшедшие,
может вогуличи с юга добрались, бывает иногда такое. А может
и...
Тут Угрюм вдруг осекся, встал из-за стола, выглянул на лестницу,
плотно прикрыл дверь, сел ближе и прошептал, наклонившись.
— А может и воевода...
Макарин удивленно глянул на старика.
— Не старший конечно. Младший. Ты ж знаешь, у нас их двое. У
каждого вроде бы власть одинаковая. Только старший Троекуров сидит
тут пять лет, все уголки наизусть знает, власть держит крепко. А
младшего прислали аккурат год назад, перед исчезновением каравана,
на смену умершему Зенцову... Эх, хороший был воевода, любезный,
водку мне отписал, — Угрюм снова разлил по чаркам. — И вот младший
с тех пор здесь и куролесит...
— Григорий Кокарев, — сказал Макарин. — Бывший окольничий с
Казанского приказа.
— Да. Он. У нас тут, дьяк, с его появлением целая внутренняя
война началась. Прямо как у вас в Москве... Как там кстати? Царь-то
хоть появился? Кто? Ляха выбрали? Или невинноубиенного? Он,
говорят, и в прошлый раз выжил?
— В этот раз не выжил, — хмуро ответил Макарин. — Еще зимой вора
прибили. Но кто его знает, может опять оживет. С другой личиной.
Сложно все в Москве. Давай дальше. Что там Кокарев?
— Эх, плохо без царя, дьяк, — закручинился Угрюм. — Никакого
порядка, считай. Один раздрай. Ты ж понимаешь, у меня кабак
государев. А всем здешним промысловым, рыбакам, купцам и особенно
поморцам одно раздолье. Делай что хочешь... А Кокарев этот со
своими казаками только масла в огонь подливает.