— Что бы сказал ваш дедушка, увидев ваш позор? И это в наш век прогресса? — Кайзер Вильгельм под напускным спокойствием скрывал гнев. Он медленно указал своим длинным узловатым пальцем на расписной потолок, прямо в лик Иисуса. — Пред лицом Господа вас не мучают сомнения? — словно издеваясь, вопрошал он.
— Ваше императорское величество, вы преувеличиваете суть проблемы…
— Преувеличиваю? — владыка Германской империи остановился и впервые встретился взглядом с Готфридом. Медленно повернувшись, Кайзер приблизился к посетителю в упор, чеканя каждое слово. — Мне не нужны никакие оправдания.
Статс-секретарю имперского ведомства иностранных дел потребовалась вся выдержка, чтобы не двинуть тощему кайзеру в подбородок. После всего увиденного даже высокомерное хладнокровие и уверенность кайзера в собственном могуществе не пугали Готфрида. Боксерские рефлексы прямо вопили, что хватит одного хорошего хука, чтобы прекратить весь этот фарс. Пожалуй, его останавливало только еле заметное мерцание барьера, который кайзер-параноик поддерживал вокруг себя круглые сутки. Выходец из династии Гогенцоллернов сполна унаследовал могущественный дар со специализацией на всевозможных защитных чарах. По дворцу упорно ходила история, как далекий предок нынешнего кайзера уцелел, шагнув в жерло вулкана в далекой Америке во время колониальных войн.
Кайзер медленно и неотвратимо он достал из кармана изрядно смятый пожелтевший лист и ткнул его под нос собеседнику.
— Чья это подпись, статс-секретарь?
В полумраке кабинета, освещаемом лишь несколькими вонючими свечами, было решительно невозможно разобрать текст, но Готфриду и не нужно было смотреть на предъявляемое ему обвинение. Он прекрасно знал правильный ответ.
— Моя, ваше императорское величество. — Он лично подписал указ о передислокации «Бисмарка» к Санкт-Петербургу. — Если вы позволите мне объяснить…
Невидимые кувалды ударили статс-секретарю в живот и спину, повалив его на колени.
— Я сказал, мне не нужны оправдания — Вильгельм навис над задыхающимся Готфридом, как змей над кроликом. — Из-за тебя мы лишились нашей гордости, «Бисмарк» покоится на морском дне вдали от дома, в диких северных землях…
— Но ваше императорское величество, это еще неизвестно! Мы просто получили панический сигнал без какой-либо конкретики. Возможно обычная поломка котла… — Готлиб понимал, какую чушь он несет, тем не менее ему следовало говорить хоть что-то. Пока он говорит, кайзер не бьет.