***
— Меня зовут Петра, — сказала девушка. — Это означает “камень”.
А твое имя как переводится… О-лег?
Я пожал плечами. Понятия не имею, как переводится мое имя. А
если бы и знал, вряд ли смог бы сказать это по-английски. Деловым
английским я владел прилично, но быстрый говорок Петры понимал с
пятого на десятое. А ведь она итальянка, то есть для нее английский
тоже не родной; но болтает она намного увереннее меня.
Впрочем, может, барьер тут не только языковой…
— Олег означает “неистовый жеребец”, — Вадим на секунду
оторвался от брюнеточки, с которой целовался вовсю.
— Да ну! Шутишь! — Петра засмеялась, запрокинув голову.
— Не веришь — проверь сама, амигита! — Вадим вернулся к своей
брюнетке.
Петра с шумом всосала через соломинку остатки апельсинового сока
из стакана. Наверно, там уже и вкуса нет — один талый лед… Первое
правило бара “Консент” — никакого алкоголя. Сюда даже войти можно
было, только подув в алкотестер, как у гаишников.
“Консент” был дорогущим баром с нарочито убогой обстановкой:
бетонные стены в аляповатых граффити, кишки вентиляционных труб под
потолком, простая металлическая мебель, эмалированная посуда будто
прямиком из задрипанного пионерлагеря моего детства. Считалось, что
все это необыкновенно стильно. Ну и заодно позволяло неплохо
сэкономить на ремонте и обстановке.
Петра разглядывала меня откровенно, и я догадался, что могу
делать то же самое. Как всегда, когда мы с Вадимом кадрили девок,
мне досталась более невзрачная. Я бы, конечно, предпочел ту
стройную брюнеточку в платье, но она, едва обронив пару дежурных
реплик, положила руку Вадиму на колено. Петра же была коренастой
полненькой шатенкой в джинсовых шортах. Руки и бедра густо покрыты
татуировками, отчего выглядят грязноватыми. Прическа небрежная, но
не элегантная, а словно бы волосы непрочесаны. Черный лак на
коротких, будто обгрызенных ногтях. И все же, кажется, Петра
проявляла ко мне интерес.
Второе правило “Консента” — только взаимный интерес.
— Чем занимаешься в жизни, Петра?
— К черту жизнь, — Петра хрипловато засмеялась. — Сегодня я хочу
заниматься только тобой… О-лег.
Голос у нее был красивый, глубокий. Опять же, хотя бы на лице и
шее татуировок нет. Кожа смуглая, ровная. При здешнем скудном
освещении в барышне можно, пожалуй, усмотреть что-то экзотическое.
Большая грудь бодро топорщится под простой белой маечкой — лифчика
Петра явно не носит. Коленки круглые, крепкие. Неожиданно изящные
для плотного сложения запястья и щиколотки. Что-то в ней есть
простое и при этом притягательное. Сойдет, на одну-то ночь…