Так Лешка-Леголас, цепко
ухваченный тем мужиком в странном одеянии за шкварник, оказался в шатре
бродячего цирка. Здесь на него тоже первым делом стали орать, требуя что-то. Он
не понимал что, он вообще ничего не понимал и только нервно трепыхался в руках
поймавшего его и таращил глаза.
— Смотри, его кто-то по
башке приложил. Да хорошенько как — даже куртка в крови.
Ласа покрутили, ощупали,
вывернули карманы…
— Понятно, ни гроша,
гнида ты гнойная! — вызверился здоровенный мрачный тип, который его и
шмонал. — Кто это был, ты, говношлеп? Что случилось?
— Я… не помню, —
прохрипел Лас, как-то сразу поняв, что вопрос адресован именно ему. — Я…
Голова очень болит. А вы кто? Вы меня знаете?
Повисла тишина.
— Оба-на…
— пробормотал кто-то, и окружившие его люди начали переглядываться.
Когда же труппа, а главное,
ее хозяин убедились в том, что Лас не врет и действительно ничего не помнит, он
и узнал много интересного. К примеру, тот самый мрачный мужик, который его
ощупывал и обыскивал, оказался наставником мальчика, в тело которого и попал
Лас. Он учил этого бедолагу, которого звал не иначе как говношлепом, метать
ножи, стрелять из лука, проделывать всякие другие трюки пешком и верхом. А во
время выступлений тот служил ему чем-то вроде живой мишени, стоя раскинув руки
и расставив ноги у деревянного круга так, чтобы мужик, звавшийся мастером
Шидоном, мог метать в этот круг ножи, чертя с их помощью контуры мальчишеского
тела.
Звучало все не так и плохо.
И Лас даже немного упокоился. В школу идти никто не заставит. В армию после не
загребет. А цирк – это же круто! И ножи метать – еще круче! Как же наивен он
был!
В первую неделю Лас,
который, как выяснилось, потерял после совершенного на него нападения очень
крупную сумму, собранную для покупок на рынке всей труппой, мечтал лишь об
одном — сбежать. Потому что ему тут же доходчиво объяснили, что деньги он
должен отработать. Как? Да пофиг! Работай! Делай все, что можешь и что нет!
Спать? Есть? Ха-ха. Какой смешной мальчик! Но и это еще были цветочки. Потому
что за первой полуголодной и убийственно тяжелой неделей последовала вторая...
И к ее концу Лас,
отчаявшийся и озверевший до нечеловеческой, отчаянной злобы, совершил несколько
безуспешных попыток убить мастера Шидона, который измывался над ним с каким-то
особым, откровенно нездоровым садизмом, но убедился лишь в том, что тот
сильнее, опытнее и умнее.