— И что ж, за просто
так он тебя всему учил, кормил и таскал за собой?
Лас усмехнулся невесело:
— Нет, конечно. Верно
все понимаешь, фьорнэ. Трахал он меня. А я... Я молчал, потому как жизнь у него
сытная была и безопасная. Да и наука, которую он мне преподавал, нравилась. Я о
музыке, если что... Да... А потом он умер, пусть драконовы облака ему будут
пухом…
— Тоже прикончил?
— С ума сошла? Говорю
ж: хороший он был. Хоть и голубой... Нет, простудился он как-то сильно. Болел.
Я ухаживал как мог, мага даже оплатил, но то ли слабенький колдунишка попался,
то ли не то что-то наворожил… Не помогло, короче.
Лас пошарил глазами по
сторонам в поисках чего-то, чем можно было бы прикрыться. Не нашел и, плюнув на
все, полез из ванной как был — голяком. Еда кончилась, вода уже совершенно
остыла, и сидеть в ней дальше не было никакой возможности. Эльфийка осмотрела
его не без удовольствия и подмигнула, показав оттопыренный вверх большой палец
(жест, надо сказать, полностью отсутствующий в этом долбанном мире). Лас уже
собрался сказать какую-нибудь гадость, но она лишь ткнула пальцем в стопку
одежды, которая, оказывается, уже дожидалась у входа в купальню, и
отвернулась.
— Как мне тебя
звать-величать? — натягивая непривычные, совершенно новые штаны, поинтересовался
Лас.
— Пресветлая дора
Несланд. Это если прилюдно. А так — Янис-Эль. Лучше местным именем тебе
сразу представлюсь, чтобы путаницу не устраивать. Да и привыкла я уже к нему.
— Давно ты здесь? Как
занесло-то?
— А примерно как тебя —
геройствовала. Правда, не по глупости, а по службе. В прошлой жизни звалась я
Александрой Иртеньевой, было мне тридцать пять, служила в спецназе. Погибла во
время операции, ну и вот… Здесь оказалась. В тельце этой вот ушастой девицы.
Повезло, правда, больше, чем тебе — из знатной эльфийской семейки мое новое
тельце оказалось. Хотя эта самая семейка была еще тем гадючником — тут же
продали меня с потрохами.
— Кому? — Лас
натянул рубашку, заправил ее в штаны, а после присел на освободившийся табурет,
чтобы обуться.
— Моему будущему
супругу.
— Зарезала?
— деловито поинтересовался Лас и вскинул вопросительно бровь.
Янис-Эль улыбнулась
несколько смущенно и отрицательно покачала головой:
— Полюбила. И люблю до
сих пор. Вот такая вот… ебатория…