Он вообще мало чем выделялся из
толпы, что одно время даже доставляло юному тогда еще принцу
нешуточные страдания. Потом же Шахрион повзрослел и поумнел, а
нужда приучила Черного Властелина использовать на полную катушку
то, чем природа все-таки его наградила. Там же, где не хватало
собственных сил, всегда можно было воспользоваться заемными. Он
рано понял, что настоящий вождь – это не тот, кто лучше других
проламывает черепа, а тот, кто лучше других умеет расставлять на
нужные места нужных людей.
Маг подошел к окну и приоткрыл его.
Сквозь сплошную пелену туч не было видно ни звезд, ни луны, зато
наличествовал мерзкий дождик. Мелкий, холодный, он накрапывал с
утра и не думал прекращать. В этом году сезон дождей начался куда
раньше, чем в прошлом. Просто замечательно.
Точно такая же погода была в тот
день, когда в его истерзанную страну пришла надежда…
***
Семнадцатый день третьей луны тепла
6-го года со дня окончания Последней войны.
Сил почти не оставалось, он не спал
уже, наверное, целую вечность. Бесконечные встречи, переговоры,
ухищрения. И никаких видимых результатов! Хотелось закрыться в
своих покоях и забаррикадироваться изнутри, чтобы никто не
беспокоил, но нельзя. Он – император без наследников, он не имеет
право прерывать династию, потакая своей минутной слабости, но как
хочется послать все куда подальше и покончить с этой пыткой!
Шахрион с трудом боролся с усталостью
и накатившей на него апатией, сидя в рабочем кабинете и перебирая
донесения. Можно понять, отчего отец полгода назад добровольно ушел
к Матери Тишины, дождавшись совершеннолетия наследника. Ушел, даже
не спросив мнения сына.
Император с отвращением отшвырнул
свиток и, выбравшись из-за стола, подошел к окну.
Он не имел права оставлять все. Не
имел!
За годы, прошедшие со дня окончания
войны, отец сделал многое. То, что четыреста тысяч человек,
сгрудившихся в городах и на клочках обустроенной земли – оазисов
жизни посреди диких девственных лесов - не голодают – целиком и
полностью его заслуга. Благодаря Лиге почти две трети населения
Империи оказались в городах, и император даже это сумел обратить на
пользу, открыв за счет казны первые мастерские, подсказав сыну
верное направление движения.
Мысли от отца плавно перетекли к
планируемой мести и Шахрион, одолев минутную слабость,
успокоился.