Но тут новая проблема. Вернее,
несколько.
Во-первых, требуется топливо.
Лесопилку что ли запустить? Тогда горбыль в дело пойдет.
А во-вторых, для рабочих нужно хоть
какой-то барак соорудить.
Вспомнилась история про то, как в
Великую Отечественную заводы эвакуировали с европейской части
страны за Урал. Оборудование и рабочих вывезли буквально в чистое
поле. Первым делом соорудили фундаменты, на которые поставили
станки. И сразу приступили к выпуску продукции.
А стены вокруг и крышу сверху
возводили уже потом. Во вторую очередь. Потому как было лето и «над
нами не каплет».
Но как бы у директора ни болела
голова за выполнение плана, он понимал, что в строящемся цеху
рабочие жить не могут. Вот и мастрячили спешно времянки-бараки,
чтобы у людей к зиме хоть какое-то жилье появилось.
У меня сейчас вроде бы не война,
но…
Черт с ним, поставим пока бараки. И
хоть говорят, что нет ничего более постоянного, чем что-то
временное, но… денег-то нет.
Кстати, надо узнать, имеется ли в
поместье пасека?
Потому что шутка про «свечной
заводик» при полном отсутствии электричества звучит совсем не
смешно. Это реальный бизнес-план!
Свечи расходуются быстро, значит
большой спрос на них обеспечен. Забогатеем немеряно!
Довольный пришедшей в голову идеей
пошел на завтрак.
Во время завтрака Ксения несколько
раз поглядывала в мою сторону так, словно хотела что-то сказать. Я
подумал, что это связано с тем, что прошедшей ночью я не нанес ей
визит вежливости. Но, как выяснилось, ее беспокоило совсем другое.
А именно: не слишком ли я жесток?
После того, как дети поели и покинули
столовую, законная жена повернулась ко мне и, сбивчиво от
переполнявших ее эмоций, начала говорить. Что староста, мол, не так
уж и виноват. Прежние хозяева жестко требовали с него оброк, вот он
и крутился, как умел. И не его вина, что не справился, он же
простой крестьянин, всех тонкостей управления имением знать не
может.
И далее в таком же духе.
Вывод из этого эмоционального спича
был прост: я разрушил жизнь людей, которые если в чем и виноваты,
то не по злому умыслу. Просто не сумели все сделать правильно.
Закончив на этой высокой ноте, Ксюша
прижала руки к груди и посмотрела на меня умоляющим взглядом. Явно
призывая исправить, пока не поздно, совершенную ошибку.
Я не стал спорить.
– Хорошо, – ответил покладисто. –
Завтра поеду в Привольное, и ты, если хочешь, можешь поехать со
мной. Будем исправлять все, что сумеем.