– Второе... Дите у разлучницы родиться не должно. Если родится –
ты своего муженька не удержишь. Придется большой грех творить,
невинный плод травить..
– Да что вы такое говорите! – Наташа вздрогнула. – Я под суд
идти не собираюсь!
– Речь не об отраве, Наташенька. Я ладонями-то разведу, –
ворожея и впрямь развела руки, – а потом как хлопну... Вот и весь
труд, вот и весь грех. Какой суд?
Наташа молчала.
– Только этот грех я на себя брать не хочу, – Дарья истово
перекрестилась. – Если хочешь – помогу, но тогда ты перед богом
отвечать будешь!
Видимо, истолковав молчание как согласие, она продолжила:
– Третье... Сама дите родишь. Тоже помогу. Будет дочка,
красавица да умница, тебе помощница, мужу радость. Тогда все твои
беды и кончатся.
– Вы это серьезно говорите? – тихо спросила Наташа. – Вы все
это...
– Я вот что тебе скажу, – Дарья встала. – Скажешь «да» – все так
и будет. Завтра муж твой вернется, а послезавтра разлучница
нагулянное выкинет. И денег я с тебя не возьму, пока сама не
понесешь. Но потом возьму – и много, это сразу говорю,
Христом-богом клянусь.
Наташа криво улыбнулась.
– А если обману, не принесу денег? Все ведь уже сделано
будет...
Она осеклась. Ворожея молча и строго смотрела на нее. С легким
сочувствием, как мать на несмышленую дочку...
– Не обманешь, Наташенька. Сама подумай, и поймешь, что не стоит
обманывать.
Наташа сглотнула вставший в горле ком. Попыталась пошутить:
– Значит, оплата по факту?
– Бизнесменка ты моя, – с иронией сказала Дарья. – Кто ж тебя
такую полюбит, деловую да умную? В бабе всегда дурость должна
быть... эх... По факту. По трем фактам.
– Сколько?
– Пять.
– Чего пять? – начала Наташа, и осеклась. – Я думала, это стоит
гораздо дешевле!
– Хочешь мужа вернуть – будет дешевле. Только пройдет срок, и
снова уйдет. А я тебе настоящую помощь предлагаю, верное
средство.
– Хочу, – Наташа кивнула. Ее охватило ощущение легкой
нереальности происходящего. Значит – хлоп в ладоши, и не будет
нерожденного еще ребенка? Хлоп другой – и она родит своему любимому
идиоту дочку?
– Берешь на себя грех? – требовательно спросила ворожея.
– Какой там грех, – с прорвавшимся раздражением отозвалась
Наташа. – Да этот грех каждая женщина хоть раз, да делала! Там
может и нет совсем ничего!
Ворожея задумалась, будто вслушиваясь во что-то. Покачала
головой: