— Да и окочурится, и что с того?
— Того, что все должно походить, будто он в лесу околел.
— Да кто там будет разбираться?
— Дура. — Вновь повторил мужик и замолчал.
— Слушай. — Спустя некоторое время вновь раздался женский голос.
— А можно я себе колечко то заберу? Ну, которое у него на
пальце?
— Ага, а потом его найдут у нас и скажут, что это мы барина
обобрали. И повесят. Нет, брать будем только деньги. Кому деньга
раньше принадлежала так просто и не скажешь, не то, что
побрякушки.
Они разговаривали уже в полный голос, совершенно не стесняясь
меня. Видимо, вычеркнули уже из мира живых. Сволочи. Ну, да оно и
не удивительно. Я знал, что такое «сонка». Так называли особую
смесь трав с сильным успокоительным эффектом. Очень полезная в
хозяйстве вещь, которую тут использовали и как успокоительное, и
как снотворное. Только, было у этого средства и другое название —
«тихая смерть». И появилось оно не случайно — при передозировке
этим препаратом, человек сначала впадал в кому, а после, не приходя
в сознание умирал.
Не самая плохая смерть, конечно, но мне от этого было не легче.
Поэтому, в дальнейшем я действовал без каких бы то ни было
сомнений. Эти уроды решили меня убить, и за мой счет немного
поправить свое финансовое положение, так почему я должен их
жалеть?
Эти двое так были увлечены разговором и планами на будущее (уже
даже начали прикидывать что нужно купить в первую очередь на
отобранные у меня деньги), что не обратили внимания ни на скрип
полатей, когда я с них вставал, ни на мои осторожные шаги. В себя
пришли только тогда, когда я поинтересовался:
— Что, душегубы, уже поделить мое добро успели? Напрасно.
Видеть меня они не могли, а вот я, благодаря своему ночному
зрению, прекрасно видел, как перекосилось от страха лицо женщины, а
мужик протянул руку куда-то под лавку, на которой спал.
— А ну не балуй! — Приказал я и пнул его по руке.
Хозяин охнул, а его жена тут же заверещала:
— Помоги-и-и-и-те! Убива-а-а-а-ают!
Я не любитель бить женщин, но тут пришлось. Уж очень мерзко она
визжала. Да и гуманнее так будет. Оставлять в живых ни ее, ни ее
муженька я не собирался. Не заслужили. Но и лишний раз мучить их не
хотел. Поэтому, испытанным много раз ударом, отправил в забвение
сначала хозяйку, а затем и хозяина. После чего оделся и вышел во
двор.