Шептались еще люди, что страшные вещи творились в тереме князя
Некраса, как приехал к ним на сватовство чужой князь. На второй
день после пира, где Ярослав Мстиславич защелкнул на запястьях
княжны Рогнеды тяжелые обручья, отравили его воеводу.
Кто, как, нашто — досель неведомо. Много ночей провела знахарка
госпожа Зима подле скамьи, где в беспамятстве лежал воевода Крут.
Все говорили, что ходил тот за Кромку, бродил вдоль Смородины-реки
да ступал одной ногой на Калинов мост.
Лицо у чужого князя было жутким, черным, пока не сказала госпожа
Зима, что будет жить его воевода. Еще бы князю не потемнеть лицом,
ведь так и не сыскали отравителя. Приехал он в терем к Некрасу
Володимировичу заключить союз да договориться о браке, а выходило
все совсем не так, как задумывалось.
Седмицу спустя, утром прошлого дня воевода Крут открыл глаза да
попросил испить молочка. Похудел он шибко, осунулся лицом —
ввалились щеки, прибавилось седины в волосах. Но Звениславка все
равно радовалась, словно поборол немоготу ее родной батюшка. Ведь
немало ночей просидела подле его лавки и она сама, подсобляя
госпоже Зиме. По правде сказать, помощи от нее было мало: что она
могла сделать для многомудрой знахарки, окромя как травы потолочь
да воды согреть? Ворожила госпожа Зима сама да всякий раз
Звениславку из горницы выгоняла, чтоб та не видела и не
слышала.
Пожалела ее знахарка и дозволила остаться подле себя. Пожалела
перепуганную девку, которая сперва и слова вымолвить не могла. Ведь
это Звениславка нашла тогда воеводу на пороге клети…
Как стало ясно, что выживет воевода Крут, Доброгнева Желановна
воспретила Звениславке крутиться подле знахарки да платье на лавке
просиживать. Нынче в тереме прибавилось едоков и работы. Приставила
ее княгиня следить за снедью, чтоб вдоволь было хлеба и мяса на
вечерних трапезах, когда за столами в горнице собиралась дружина
чужого князя, чтоб хватало всем питья, но и чтоб дядькины запасы не
оскудели, не опустели кладовые и подполы. Звениславка сбивалась с
ног, чая все успеть. Доброгнева Желановна цеплялась к ней нещадно и
пару раз оттаскала за косы, когда на столах не оказалось кваса, али
не поспели напечь караваев.
Вот и нынче Звениславка спешила. Слетела с крыльца и,
придерживая подол платья, торопливо шла через задний двор к хлеву.
Едва-едва рассвело, и мягкий золотистый свет окутал терем. Солнце
еще не припекало, и свежий воздух приятно холодил лицо.