В это время мальчишка, занятый показыванием языка запыхавшейся
погоне, поскользнулся на одной из ступенек и быстро заперебирал
ногами, пытаясь сохранить равновесие. Реакция Дэмьена всегда была
предметом зависти многих. Он подпрыгнул и, проскочив ногами в
кольцо скованных рук, выставил их перед собой. Раненое плечо
взорвалось болью, и Дэм почувствовал, как промокает наложенная
повязка. Зато мальчишка был схвачен за расшитую лентами курточку
еще до того, как закувыркался вниз по ступеням.
– И куда же ты собрался? – Дэмьен рад был отвлечься от жжения в
незатянувшейся до конца ране, наблюдая за его упорными, хоть и
безрезультатными попытками освободиться.
– Отпусти быстло! – потребовал малолетний беглец, убедившись в
бесполезности физического сопротивления. Затем тряхнул белыми
кудряшками и решительно продолжил: – Я маму позову, и тебя накажут!
Знаешь, кто моя мама?!
«Мама. Вот, значит, как, – подумал Дэмьен, с удивлением ощущая
жаркую волну бросившейся в лицо крови. – Мама…»
То, что мальчишка не пригрозил дедом, говорило о многом.
Например, о том, что…
Цепочку его рассуждений прервала тишина. Она сгустилась так,
что, казалось, звуки попросту застряли в воздухе, так и не долетев
до пункта назначения. Быстро оглядевшись, Дэмьен обнаружил себя в
ощетинившемся ружьями кольце карабинеров и агентов Тайной полиции.
На их бледных лицах вместе с каплями пота проступал настоящий
смертельный ужас. Откуда-то из-за напряженных спин донесся
полуплач-полузавывание нянек.
Смутное понимание ситуации превратилось в кристально ясное,
когда полковник Свен, подняв руку в останавливающем жесте, чуть
охрипшим голосом обратился к Дэму:
– Взятие заложника не поможет вам, хайсит. Даже если этот
заложник – внук консула. Переговоров не будет. Прошу, не
усугубляйте своего положения, отпустите мальчика.
– Вряд ли мое положение можно усугубить, – машинально ответил
Дэм и подивился про себя тому, как превратно порой люди понимают
чужие поступки.
Он почти всерьез задумался, не поводить ли за нос всю честную
компанию, но откровенная паника в глазах молоденького лейтенанта
заставила отказаться от этой идеи. Так бояться можно только за свою
жизнь и за жизнь близких. Похоже, за время его отсутствия консул
расширил список каравшихся смертью проступков.
Дэмьен медленно отпустил мальчика и, подтолкнув по направлению к
Свену, произнес: