Да, определенно, Редвуд не ассоциировался у него ни с чем
хорошим: только с прорвой работы, разбоем, смертью его людей,
пощечинами, которые больней всего, и с дерьмом, с которого все это
началось.
Кавалькаду под знаменем Греймхау Эмрис встретил на одном из
перекрестков императорского тракта примерно через сутки после того,
как занял там выжидательную позицию. Стараясь как-то сгладить угол
между ними, он зашел с практичной стороны. Похвастался, как умело
действовал в Эдуа, как научился не размениваться, не оправдываться,
брать власть сразу, как правильно принял присягу. Однако Идель,
слушая хвалебные речи Железного в адрес самого себя, перебила
посреди предложения.
— Я счастлива, — оповестила могильным голосом и дала знак
немного ускориться.
И тогда Железный понял, о чем месяц назад говорил поддатый Эйвар
Дайрсгау: теперь, когда у Идель не было повода держаться за барона
из-за потенциального сотрудничества, и она больше не искала его
дружбы, терпимость эрцгерцогини к Железному резко уменьшилась.
— Может, и перейду, — шепнул Крейг откровенно обиженно, — если
вы и дальше будете огрызаться на все, что я говорю. Но пост
штатгальтера в Эдуа наверняка укрепил бы мою лояльность! — крикнул
Крейг, снова развеселившись.
Эмрис только покачал головой и пошел к дворцовому крыльцу. Туда,
где Идель уже осаждали «важные херы» Деорсийской Империи.
Идель спустилась, опираясь на плечи Рейберта. Блондин ненадолго
задержался, загораживая обзор и вынуждая леди смотреть на себя.
Ободряюще улыбнулся. Еще пара секунд, и момент сочтут выходящим за
рамки приличия.
Женщина натянула на лицо нейтрально-приветливое выражение, и Рей
отступил в сторону. Спешившийся следом Алатир, оставленный
Теоданисом для защиты дочери, покосился на Рея со смешенными
чувствами: его что, тоже это ждет? Не приведи Создатель.
Не стоило и сомневаться, что Легрейф будет ждать ее с особым
усердием. Он сошел со ступеней дворцового крыльца с таким видом,
словно не только крыльцо, но и вообще весь дворец уже был его
собственностью.
— Честное слово, ваша светлость, дворец потускнел без вас! —
Мужчина протянул ей руку, равно сияя глазами, улыбкой и росчерком
шрама на голове. Сегодня он облачился в утепленный камзол красивого
темно-серого цвета, который здорово оттенял его глаза.
В памяти возник образ другого человека с гораздо более глубокими
серыми глазами.