«Газ! Маски!».
Он повсюду, этот неуязвимый
фельдфебель. Он дух и суть войны, он её смазочный материал. Он
цепко держит их вместе и не даёт рассыпаться незамысловатому
людскому механизму. Они все – лишь маленькие детальки. И Митя –
тоже деталь. Винт. Звено. Функция. Вверх-назад-вперед-вниз. После
пятого выстрела наполнить магазин.
Митя мешкает в поисках «спасайки»,
надевает её и давит воздушную капсулу. Воздух мгновенно наполняется
запахом желчи и крови, а желудок опять предательски сжимается. Митя
давит эти позывы и бежит – прочь, дальше от желтоватого тумана. И
снова орёт и стреляет, уже плохо понимая – что кричит и в кого
именно целится.
Кажется, что бой длится весь день.
Однако к концу сражения третья «спасайка» ещё работает. Всё как-то
сразу стихает и останавливается, а Митя находит себя бредущим к
знакомым палаткам.
«Ранен? В лазарет!» – снова
рычит фельдфебель, вглядываясь в серо-бурое лицо солдата. Митя
подчиняется, не задумываясь, нужен ли ему доктор. Приказано идти –
иди.
В медицинской палатке на удивление
спокойно. Молча снуют медсёстры с бинтами, раненых совсем немного.
Из-за ширмы, вытирая руки полотенцем, выходит доктор в забрызганном
халате, подходит к Мите.
«Какой же он врач? –
отстранённо думает Митя. – Едва ли на пару лет старше
меня».
Доктор снимает шапочку, обнаруживая
внезапную копну светлых кудрявых волос. Затем заученным движением
пытается пригладить причёску.
«Твоя кровь?» – деловито
спрашивает он, разглядывая Митину голову и запачканную одежду.
Митя отрицательно мотает головой.
Доктор протягивает ему полотенце: «Вода слева от входа. Умойся
и приходи обратно».
Митя тщательно моется, трёт щёткой
лицо и руки, пытаясь содрать с них и Петьку Канищева, и утренние
щи, и неистребимый запах гари. Долго полощет рот, надеясь
избавиться от мерзкого привкуса. Застирывает на себе рубаху.
«Молескин* лучше обычного сукна. Он почти не пропускает воду, и
его легко чистить». Так говорил фельдфебель Ефимов. Не
врал.
Когда Митя возвращается, доктор уже
сменил испачканный халат на обычную «гороховую» гимнастёрку.
«Так-то лучше, – резюмирует
врач. – Первый бой?».
Митя молча кивает. Почему-то говорить
не хочется. Слов в голове нет. Никаких. Нет эмоций. Ощущений. Нет
ничего. Есть запах дыма и горечь во рту.
«Пойдём», – говорит доктор,
и Митя идёт.