Аттила принял угра в своём шатре, добрую четверть которого занимал массивный деревянный трон, украшенный искусной резьбой: сфинксы, драконы, львы и орлы восседали, крались, скалились и парили от подножия до подлокотников и спинки в два человеческих роста. Трон был настолько большим, что Аттила мог вставать во время приёмов или пиров и прогуливаться рядом с тем местом, где восседал, по-прежнему возвышаясь над остальными.
Подданного главный гунн встретил таким взглядом, каким бы удостоил одного из деревянных львов на подлокотнике, если бы тот вдруг рыкнул или потряс гривой.
– Небо – Кок Тенгри, земли – Аттиле! – произнося приветствие, Чекур возвёл вверх обе руки, потом провел ладонями по лицу и соединил их у груди, ожидая слов кагана. Тот начал с вопроса.
– А скажи-ка нам, Чекур, зачем я тебя позвал? Ты, говорят, горн, а потому тайн для тебя быть не должно?
Из свиты, расположившейся на скамьях у подножия трона, кто-то хмыкнул при этих словах, кто-то поостерёгся раньше времени демонстрировать своё отношение. Мало ли.
– Для этого, Великий, не надо быть горном. Весть об отравленных стрелах и копьях армориканцев облетела твои войска быстрее, чем бы это мог сделать царь птиц орёл, что в изголовье твоего трона.
Ответ уверенного в своих силах человека, без подобострастия и без оглядки на злорадство части приближенных пришёлся Аттиле по нраву. Тот одобрительно кивнул, и Чекур продолжил. Правда, на этот раз он решил не раскрывать полностью своих догадок и дать возможность Великому остаться на высоте, а самому немного потешиться над недоброжелателями.
– Только вот в толк не возьму, зачем тебе такой скромный вождь, как я, мог понадобиться, когда тебя окружают столь величественные умы? Хочешь послать вперёд моих воинов?
– Так их, Чекур, так! – захлопал в ладоши вдруг повеселевший Аттила. – Ничего путного подсказать не могут. Или боятся. Зато на пирах тосты в мою славу горазды болтать. Ты, видно, не из таких? Да и вина, докладывают, ни сам не пьёшь, ни воины твои. Только их храбрость и отвагу пока испытывать не собираюсь. А вот тебя пришло время. Молва о тебе идёт как о горне. У вас их, кажется, шаманами кличут? Видишь, Аттила всё знает о своих подданных, хоть порой и не ведает их точного числа.
– Слава Аттиле! – раздался клич со скамьи и, многократно подхваченный, стал метаться по шатру и даже прорвался за его пределы.