Рассуждая подобным образом, Лилипут
начал потихоньку успокаиваться.
«А еще говорят, чудес на свете не
бывает. Вот и верь после этого людям. Ну, да ладно, чудо – не чудо,
а что теперь делать-то? Как там в сказках: встаешь на дорожку и
вперед, до распутья с кирпичом. "На право пойдешь коня потеряешь,
направо пойдешь – голову потеряешь…" Ну, коня у меня и так нет,
голову – чуть не потерял. Значит и идти следует прямо, а там уж,
куда кривая выведет…»
Твердо решив полностью довериться
судьбе, Лилипут стал осматриваться в поисках какой-либо
тропинки.
Глава 2
Тщетно. Со всех сторон его окружала
непроходимая чаща. Похоже, он находился в одном из тех глухих и
дремучих уголков, где никогда не ступала нога человека. Белка легко
и беззаботно стрелой пролетела прямо перед носом Лилипута.
Прискакал заяц и, сверкая своими огромными глазами, смело уселся в
двух шагах от него. В этом лесу звери совершенно не боялись
человека. Не лес, а страна непуганых зверей. Рай для охотника, а
Лилипут, если верить окончательно свихнувшейся памяти, особо не
напрягаясь, мог поразить стрелой летящую утку. Только вот ни лука,
хоть самого завалящего, или стрелы, хотя бы одной, у него при себе
не было. Да и руки ослабели так, что вряд ли сейчас справились бы с
тугой тетивой. Какая уж тут охота, в его теперешнем положении как
бы самому не стать чьей-то легкой добычей. Ведь там, где водятся
зайцы – должны водиться и волки, и медведи, а может, и кто
пострашней, совсем неведомый.
Но пугаться кого-то или чего-то у
Лилипута уже не было сил.
Чтобы проверить стойкость ватных ног,
Лилипут оттолкнулся от дуба и попробовал сделать шаг. После столь
смелого эксперимента стали очевидны сразу две вещи. Первая – если
дорого здоровье, то впредь не стоит так отчаянно рисковать:
ощущение было такое, будто земля сошла с ума и танцует прямо у него
под ногами; и вторая – передвигаться все же он сможет, но нужна
какая то дополнительная опора. Поначалу Лилипут попробовал
опираться на меч, но оказалось, что в качестве костыля или, там,
посоха острый клинок никуда не годится. Лезвие уходило в землю под
немалым весом Лилипута – ни о какой устойчивости в таком положении
и речи идти не могло. Пришлось срубать сук потолще, благо, выбор
был богат, и мастерить себе костыль. Идти, опираясь на дубовую
рогатину, было уже довольно сносно.