- Ну, что ты там об пол бьешься? – ласково улыбнулся Никита. –
Давай, забирайся обратно… Иди-и…
Совсем скоро Серафима покинула барскую опочивальню, счастливая,
как никогда. Все шло так, как она и рассчитывала, о чем думала
долгими зимними вечерами. Ну, правда же – не век же рабой вековать?
Коль дал Господь красоту да в придачу еще и мозги – так можно и
кой-чего для себя, любимой, добиться. Не как эти набитые дуры –
Марфутка с Феклою.
Несколько утомленный ласками пылкой красавицы, Никита Петрович,
в ожидании Леньки с водкою, смежил глаза, да и сам не заметил, как
погрузился в сладкую полудрему. И привиделся ему славный город
Ниен. Впрочем, даже и не привиделся, а, скорей, вспомнился…
* **
Август прошлого, 1655-го года, выдался жарким. Даже обычно
полноводная Нева, да и часть Ладоги обмелели, и от шкиперов
требовалось немалое искусство, для того, чтобы не посадить судно на
мель. А уж ежели на борту не было лоцмана – то и совсем плохо дело!
Уж конечно, никто из ревельских, рижских, нарвских и прочих купцов,
периодически наведывавшихся в Тихвин, Ладогу, Новгород, не желал
рисковать ни кораблями, ни товарами. Брали лоцманов, многие – на
постоянной основе, как вот тот же герр Готлиб Шнайдер, почтенный
негоциант из Ниена. Герр Шнайдер всегда брал Никиту Бутурлина, о
чем молодой помещик знал и с июня по октябрь старался находиться в
Тихвине, ибо, кроме Шнадера, там можно было запросто наняться и к
другим торговцам. Господина Бутурлина знали все шкиперы, считая его
весьма опытным специалистом да и вообще, хорошим парнем. Вот и
шарился Никита Петрович, забросив все свои поместные дела,
зарабатывал денежку непростым лоцманским трудом, за что был весьма
благодарен родному батюшке. Именно тот когда-то свел сынка с
дядькой Савелием, лоцманом от Бога, знавшим все мели на Неве и
Ладоге, как свои пять пальцев! От Савелия-то и перенял молодой
Бутурлин вес свои знания, кои теперь и использовал, справедливо
полагая, что с одного оброка в его деревеньке не проживешь и, уж,
тем более, оружие да экипировку не выправишь! Государева же
жалования можно было дожидаться годами. Вот, старик Бутурлин так и
умер, не дождавшись.
Лоцманам, конечно, платили щедро… но все же, не так много, как
бы хотелось. За навигацию в лучшем случае набегало где-то рублей
пять, в хороший сезон – восемь, минус проценты местному владельцу –
монастырю, точнее – архимандриту Иосифу. С одной стороны – не так
уж и мало, но с другой - даже боевого коня не купишь! Хорошо хоть с
голоду не помрешь, лоцманское ремесло кормит. Такой вот был Никита
Петрович полупомещик-полумастеровой… впрочем, не один он таков.