Он умолк. Не решилась нарушить
молчание и девушка.
– Я говорил тебе, что твоя мать
умерла, когда ты была маленькой, – продолжил старик через
полминуты, показавшиеся Эдуарду получасом. – Это не так… Не совсем
так… Но все по порядку… Ее звали Алиса, ты знаешь – она была
перегрина. Она жила здесь, в этом доме, на третьем этаже. Тебе
тогда было полтора года – так она говорила, по крайней мере… Она
нигде не работала, и у нее совсем не было денег. Первое время ей
легко давали в долг все, и я тоже, но потом долгов накопилось уже
столько, что давать перестали. При этом у нее был старинный кортик,
рукоять которого усыпали драгоценные камни. Я советовал ей продать
его – или хотя бы продать камни, даже нашел ювелира, который был
готов дать за них хорошую цену – очень хорошую, правда, – но Алиса
отказалась. Она говорила, что кортик принадлежит не ей, а тебе, и
что он должен обеспечить тебе будущее… Так в итоге и вышло, но
тогда долгов у нее накопилось уже так много, что даже самые
лояльные кредиторы не выдержали и обратились в суд Сената. Сенат
рассмотрел дело и постановил продать Алису в рабство сроком на
десять лет.
– Как в рабство?! – ахнула,
схватившись за сердце, Елена.
– Были назначены торги, – продолжил,
не обратив внимания на ее отчаяние, Турус, – и я… Я выкупил ее.
Больше года она жила моей рабыней. Я… Я собирался освободить ее и…
Я хотел жениться на ней. Но дела мои внезапно пошли из рук вон
плохо. Я ввязался в одну глупую финансовую авантюру, затем, чтобы
как-то выпутаться из нее, влез в другую – рискованнее прежней…
Погряз в долгах… В общем, я был вынужден продать Алису…
– Продать?! – в ужасе прошептала
студентка. – Кому?
– Как и положено, Республике. Тебе
тогда как раз исполнилось три. Алиса, разумеется, никак не могла
взять тебя с собой, и тогда она попросила меня заботиться о тебе до
тех пор, пока не выйдет срок ее долгового рабства. Она отдала мне
кортик – твой кортик, – которым так и не воспользовалась для себя.
Я извлек из рукояти камни и продал их – вырученных денег хватило и
на интернат, и на грамматическую школу. На весь курс риторской
школы немного не хватило, но дела мои поправились, и я без труда
смог добавить недостающее из моих собственных средств. Так что не
волнуйся, моя смерть не повлияет на твое обучение…