- Ну и что этот шельмец тут хохотал?
- весело осведомился он у Аланы. - Балуется?
- Мастер Оливер, не знаю, как вам и
сказать... Но вы бы держали книгу от него подальше. Боюсь, мне
удалось донести до него особенности действия артефакта, но не
серьезность использования. Иначе говоря...
- Иначе говоря, - подхватил мастер
Оливер, неторопливо распрямляясь, - он хочет написать на нашей
странице какую-нибудь непристойность. Сам таким был, - ухмыльнулся
он в бороду. - Поговорю с ним. Ты тут вряд ли его переубедишь, как
бы ни старалась. Он почти никого не слушает. Это моя задача. Твоя -
искать к нему подход и вбивать в его голову хоть что-то полезное. И
ты отлично справляешься.
Алана в который раз поблагодарила
Свет за то, что ей были посланы именно такие хозяева. Она с
поклоном передала книгу мастеру Оливеру, улыбаясь себе под нос.
- И кланяться мне тут брось,
надумала, - прогудел герцог, забирая фолиант из ее рук. - Знаю,
Флора вас так учит. Вот ей и кланяйтесь! А мне не надо, придумали
глупостей. Ну и как потом требовать, чтобы Улан тебя уважал, да и
других тоже?
.
Уже после того, как Алана ушла, этот
высокий, полный, пышущий здоровьем мужчина продолжал довольно
улыбаться себе под нос: хорошо поладила мечтательная девушка с
сыном! Всего за два месяца привила ему любовь к чтению! Как ни
крути, молодец она, мальчишка теперь все время об их уроках
говорит, все-то ему интересно стало. Оливер неторопливо провел
пальцами по шершавой коже, переплетенной серебром - вот здесь, в
уголке вензеля, за умелыми штрихами его матери была скрыта
нарисованная им когда-то птичка с маленькими крыльями и очень
большими частями, которых у птиц быть не могло. Мама тогда ужасно
разозлилась и отшлепала его при слугах, но он ни капли не
раскаялся. Оливер листал книгу, не задумываясь, от конца к началу:
плотно исписанная красная страница, лишь наполовину заполненная
желтая, синяя с неровными и нервными штрихами и разномастными
буквами, заполненная снизу вверх пурпурная, почти голая серая,
коричневая, зачирканная мелким почерком лишь на четверть, белая -
его взгляд ненадолго задержался на неровной кляксе у витиеватой
красной буквы древней фамилии - и, наконец, черная страница, на
которой имен было не больше десятка.
- Мне не нужно там присутствовать? -
осторожно спросил Олеар у черного герцога, своего наставника и
господина. - Вы говорили, что Юория может поступать необдуманно,
когда одна.