Впрочем, не виси над ним меч долга и
имей он возможность уйти... Ничего бы не поменялось. Ему нравилось
жить в Обсидиановом замке, нравилось становиться сильнее, нравилось
быть в курсе происходящего во всех девяти землях. Но больше всего
Олеару нравилось, что иногда Даор объяснял ему - ему единственному,
возможно, на свете! - мотивы своих решений, таким образом приближая
ученика к себе.
За все годы, проведенные в
Обсидиановом замке, Олеару так и не удалось увидеть привязанности
своего хозяина к любому другому живому существу. Герцог говорил о
своей семье, только лишь когда они становились пешками в его играх,
и ни разу Олеар не находил в его планах заботы ни о уже покойной
троюродной сестре герцога Лите, ни о ее дочери Юории. Возлюбленных
у герцога не было, даже само предположение о таком казалось
смешным. Любовницы тоже никогда не появлялись в Обсидиановом замке.
Однажды Олеар спросил Даора, почему тот не приводит никого в свои
покои, и ответный взгляд был таким красноречивым, что Олеар мигом
ощутил себя нашкодившей и безмозглой собакой и заткнулся, пока не
опозорился еще какой-нибудь глупостью.
И все же он решился спросить о
женщине, судьба которой была ему самому не безразлична.
- А леди Юория не пострадает?
- Недавно я подарил ей довольно дорогого сторожевого пса, -
отозвался герцог. И чуть помедлив, объяснил: - Она вышла замуж за
сильного шепчущего, последнего Вертерхарда. Тебе не стоит
переживать об этом.
- Мама, я сегодня проходила с Уланом
родовые книги, - начала Алана разговор за ужином. - И увидела
кое-что странное. Помнишь, ты говорила, что род белых господ
прервался двадцать семь лет назад? Что красные вырезали всю их
семью, что не осталось наследников. И потом белые земли сделали
нейтральными и разделили.
Вила, крупная темноволосая женщина
средних лет, кивнула. Они с Аланой совсем не были похожи: девушка,
невысокая, русоволосая, смотрелась рядом со своей приемной матерью
бледно и мелко.
- Да, так и было, - ответила
Вила.
- Сегодня появилась запись о браке
Вестера Вертерхарда и Юории Карион.
Вила застыла.
- Что? Не было никакого Вестера. Я
бы знала. Сколько ему лет?
- Не знаю, в родовых книгах не пишут
дат. Его линия не соединена с другими именами.
-Значит, он бастард? Только
чей...
- А мы не должны... Связаться как-то
с ним? Не знаю, рассказать ему что-нибудь из того, что тогда
случилось? Не должны ли мы теперь ему служить?