Она чуть не подавилась. Потом
сказала:
– Ну что вы. Разве я могла такое о
вас подумать?
В воздухе снова появилась чёткая
кислинка. То есть могла.
Я искренне возмутился. Всё понимаю,
но когда это я успел произвести на Августу столь недоброе
впечатление?
Впрочем, стоп. Глубокий вдох, и я
откинулся на спинку кресла, показывая, что готов подождать пока
дама допьёт.
Но после трёх глотков кадетка
отставила чашку и уставилась в упор.
Ну что ж.
– Чем вы занимались сегодня ночью,
леди? Почему не выспались? – спросил я, ощущая тень напряжения.
Девица неуловимо смутилась и пусть на
миг, но отвела глаза.
Я напрягся сильней. Поёрзал в кресле
и подался вперёд, требуя объяснений!
– Простите, лорд директор, я не могу
сказать.
Не может? Что?
Меня аж подбросило. В крови взыграла
ярость.
– Вообще-то у нас с вами не светская
беседа, – напомнил сурово. – Вы, кадетка эс Тирд, нарушили
дисциплину, и я хочу знать почему.
Щёки Августы стали пунцовыми, а я
вдруг чётко понял, что прибью рыжего. Уничтожу. Потом прикопаю за
стенами замка и скажу, что у нас таких никогда и не училось. Не
было, и всё.
– Я… – неуверенно начала Августа. –
Мм-м… Только… если вы сохраните это в секрете.
Отлично. Девичьи тайны? Вот уж чего в
моей жизни не хватало!
– Говорите, – рявкнул я, и…
– Я не выспалась потому, что моя
соседка по комнате ужасно храпела.
Я замер в недоумении. Что?
Решил, будто мне послышалось, поэтому
переспросил, и леди эс Тирд повторила:
– Моя соседка, леди Миоль, громко
храпела, я не могла уснуть как ни старалась.
Самое невероятное – она говорила
правду. Я нахмурился, не понимая, но через пару секунд всё-таки
уловил в воздухе лёгкую кислинку. Получалось, леди Миоль
действительно мешала, однако это было не всё.
– Что ещё, леди Августа?
– В каком смысле? – удивилась
девушка.
– Соседка – не единственная причина
вашего недосыпа. Что ещё?
Августа вновь смутилась, потом
заявила:
– Так учебники до середины ночи
читала. – А вот это была уже ложь!
– Отлично, – процедил я. – Ещё
версии?
Тут леди стоило проявить покорность,
раскаяться, рассказать всё как есть, вымолить прощение, но…
– А что вам в этой-то не нравится? –
пробормотала она едва слышно.
Это были мысли вслух, но я
воплощённый, я услышал!
Поразился такой наглости, но всё же
ответил:
– То, что вы говорите неправду.
– Я действительно учила, –
возмутилась она.