— Да вот… Говорят, что для того,
чтобы на Чемпионат Европы поехать, нужно опять выиграть у
Матусевича, — пожав плечами, сообщил я. — Так что, возможно,
«плакала» Ваша косметика.
— Ну, вот ещё удумали! — возмутилась
тётка. — Ты, Димочка, с этого Мацаревича корону обязательно сбей,
чтоб на всю жизнь запомнил, как с Малыми Вязьмами связываться!
— Мало не покажется, — согласился я с
вахтёршей и направился к себе.
Войдя в комнату, я снова растянулся
на кровати, обдумывая только что состоявшийся разговор с московским
чиновником. Было совершенно очевидно, что Кравцов всеми правдами и
неправдами тянет своего племянника в загранкомандировки, являющиеся
просто какой-то невероятной ценностью для жителей страны, «где так
вольно дышит человек».
Матусевич, конечно, был неплохим
боксёром, но пускать его перёд себя я не собирался. Надо победить
Аркашу ещё раз? Я это сделаю и сделаю убедительно! Отборочный бой
будет при зрителях? Тем лучше для меня и хуже для Матусевича!
Приняв решение не играться в ринге, а впервые в этом времени
боксировать в полную силу, я снова закрыл глаза и заснул крепким
сном.
Проснувшись уже ближе к вечеру, я
некоторое время просто лежал в кровати, прислушиваясь к своим
ощущениям. Со дня попадания в это тело прошло немногим более десяти
дней, и я пока никак не мог привыкнуть к тому, что у меня
совершенно ничего не болело. Я был молод, здоров и готов к
подвигам, как на спортивном, так и на любовном фронте.
Вспомнилась Динара. После разговора с
представителями спорткомитета Казани, вцепившимися в меня, как в
посланца небес, и сулившими мне золотые горы в случае переезда, я
позвонил девушке и обрадовал её тем, что вскоре снова окажусь в её
городе. Динара воспряла духом и долго ещё щебетала обо всяких
мелочах на фоне периодически выдающей в эфир какие-то загадочные
щелчки телефонной связи. Дело, как я понял, было в замшелости и
отсталости местных технологий.
Вскоре я ощутил голод и окончательно
проснулся. С утра во рту у меня не было и крошки, и это требовалось
срочно исправлять. Быстро одевшись и спустившись вниз, я
осведомился у вахтёрши, где можно поблизости перекусить. Удивлённо
на меня уставившись, кучерявая любительница импортной косметики
выдала:
— Ты чего это, Дима? За две недели
успел родной посёлок позабыть? У ДК же кафешка до девяти
работает.