Демонстративно хлопнув себя по лбу и
поблагодарив вахтёршу, я выскочил из общежития и, костеря себя
последними словами за потерю бдительности, направился по тёмной
улице до первого встречного прохожего, у которого уточнил маршрут к
кафе. Подойдя поближе к рекомендованному мне заведению, я прочёл
вывеску «Пельменная» и время работы: с 12.00 до 21.00.
Надо сказать, что пельмени я в своей
прошлой жизни ел только однажды, и они мне совсем не понравились,
но за неимением выбора пришлось довольствоваться этим специфическим
кафе. Заказав, однако, порцию и распробовав непривычное для меня
блюдо, я впал в гастрономический восторг до такой степени, что
вскоре побежал за добавкой. Были, оказывается, у наших предков
радости жизни, которые много позже, из двадцать первого века,
подкрашивали воспоминания и нередко придавали прошлому
исключительно тёплые и радостные тона.
Как бы там ни было, умяв за обе щёки
две порции вкуснейших пельменей со сметаной, я почувствовал
приятную сытость и вскоре вышел во двор. Меньше, чем через минуту я
уже проходил мимо внушительного здания салатового цвета, на котором
огромными белыми буквами значилось: «Дом культуры имени
Смердлова».
«ДК», — только и успел сообразить я,
как от одной из нескольких тусующихся возле входа групп молодёжи
шустро отделились трое субъектов, рванувших мне наперерез. Подбежав
поближе, они окружили меня полукольцом, и их предводитель с узко
посаженными глазами и прилипшей к нижней губе сигаретой — признак
особой крутизны среди местных — обратился ко мне:
— Вы чё-то, Вяземские, совсем рамсы
попутали! Мы Вас по всему поселку вылавливать должны, что ли?!
Голос его при этом был нетвёрдым, да
и на ногах он держался не сказать, чтоб уверенно. Явно уже успел
выпить и сейчас искал приключений на свою больную голову.
Откровенно говоря, я не всё понял из
сказанного в мой адрес, но общий смысл был ясен. Вяземские и
Горшковские, очевидно, делили между собой территорию, а мой
предшественник играл в этом какую-то роль.
— Осторожней, он боксёр, —
предупреждающе сообщил своему предводителю крендель в вязаной
шапочке, вставший слева от меня.
— Да хоть каратист, бл…! Хоть сам
Брюс Ли! — всё больше распаляясь и накручивая себя, завизжал
старшак Горшковских.
К этому времени от ДК и со стороны
неподалёку расположенной автобусной остановки набежали ещё
несколько групп молодёжи, сразу же подключившихся к
разворачивающемуся конфликту.